Лоренс медленно покачал головой и устремил взгляд на свою кружку:
— Понимаешь, вот ты мне все это рассказываешь, но мне как-то не верится. Все у тебя будет хорошо. Я уверен, ты что-нибудь придумаешь. Мне нетрудно донести на тебя в полицию. Я могу просто пойти и сделать это. И тогда ко мне вернется моя жизнь.
— А как насчет моей жизни?
— Это не моя проблема. Я не могу отвечать за все неприятности в мире.
— Даже если ваша жизнь уничтожит мою?
— Послушай, что бы ни должно было случиться с тобой, все равно рано или поздно случится — независимо от того, сделаю я что-то или нет. Это не твоя страна. За тобой придут — даже не сомневайся. За всеми вами придут в конце концов.
— Вы бы могли меня спрятать.
— Ну да, как Анну Франк на чердаке. Очень здорово для нее все закончилось.
— Кто такая Анна Франк?
Лоренс зажмурился, сцепил пальцы рук за головой и вздохнул.
— Еще одна девушка, которая не была моей проблемой, — ответил он.
Я почувствовала, как внутри меня вскипает злость — такая свирепая, что у меня даже глаза разболелись. Я хлопнула ладонью по столу. Лоренс резко открыл глаза.
— Сара возненавидит вас, если вы донесете на меня в полицию!
— Сара ничего не узнает. Я видел, как работают люди из иммиграционной службы. За тобой придут ночью. У тебя не будет времени сказать Саре ни слова.
Я встала:
— Я найду способ. Я найду, как рассказать ей о том, что бы вы ни сделали. И еще я найду способ рассказать Линде. Я разобью обе ваши жизни, Лоренс. Вашу семейную жизнь и вашу тайную жизнь.
Лоренс явно удивился. Он встал и заходил по кухне. Прочесал пальцами волосы.
— Ну да, — проговорил он. — Это ты можешь.
— Могу. И пожалуйста, не думайте, что я прощу вас, Лоренс. Я постараюсь сделать вам больно.
Лоренс остановился у окна и стал смотреть на сад.
— О! — произнес он.
Я ждала. Он долго молчал, а потом сказал:
— Это забавно. Я всю ночь не спал, все лежал и думал, что с тобой делать. Я думал о том, что было бы лучше для Сары и что было бы лучше для меня. Честно, мне даже в голову не пришло, на что ты способна. А надо было бы подумать. Я просто предполагал, что ты не станешь слишком сильно сопротивляться. Когда Сара рассказывала о тебе, я представлял тебя… ну, не знаю… во всяком случае, не такой.
— Я прожила в вашей стране два года. Я выучила ваш язык и ваши правила. Теперь я больше похожа на вас, чем на себя.
Лоренс опять негромко рассмеялся.
— На меня ты вряд ли похожа, — тихо сказал он.
Он снова сел за кухонный стол и обхватил голову руками.
— Я дерьмо, — проговорил он. — Я неудачник, и ты ударила меня под дых. — Он поднял голову и посмотрел мне в глаза. — На самом деле ты ничего не расскажешь Линде, правда?
Вид у него был изможденный, несчастный. Я вздохнула и села напротив него:
— Нам стоило бы подружиться, Лоренс.
— Как это возможно?
— Вы и я — мы не такие разные, как вы думаете.
Лоренс расхохотался:
— Я только что признался, что сдал бы тебя с потрохами при первой возможности. Ты — храбрая маленькая беженка, а я — эгоистичный подонок. Думаю, я четко обрисовал наши роли, правда?
Я покачала головой:
— Я тоже эгоистка, вы это знаете.
— Нет. Этого о тебе не скажешь.
— Теперь вы считаете меня милой девочкой, да? Да вы до сих пор не верите в мое существование. Вам в голову не приходит, что я могу быть такой же умной, как белый человек. И эгоистичной я тоже могу быть — как белый человек.
Я вдруг поняла, что кричу — вот как сильно я разозлилась. А Лоренс только рассмеялся:
— Эгоистка? Ты? Взяла из коробки последнюю печенюшку, да?
— Из-за меня повесился муж Сары, — сказала я.
Лоренс посмотрел на меня ошеломленно:
— Что?
Я отпила еще немного чая, но он остыл, и я поставила кружку на стол. Свет в кухне тоже начал остывать. Я смотрела, как предметы перестают светиться изнутри, и почувствовала, как у меня холодеют кости. Злость меня покинула.
— Лоренс?
— Да?
— Может быть, мне было бы лучше уйти куда-нибудь.
— Стой. Подожди. Что ты мне только что сказала?
— Может быть, вы были правы. Может быть, для Сары и Чарли, да и для вас будет лучше, если я уйду отсюда. Я просто могу убежать. Я хорошо бегаю, Лоренс.