– Но, – я растерянно оглянулась назад, на высящуюся посреди гостиной гору багажа. – За десять минут…
– Мы не успеем разобрать и половину этой груды, – кивнула Юлла. – Кроме того, это барахло сковывает нас по рукам и ногам. Мы оставим его здесь.
– Все?!
– Почти, – спокойно отозвалась Юлла, явно не оценив должным образом исторгнутый мной из глубин души возмущенный вопль. – У тебя есть что-нибудь менее броское, чем те наряды, в которых ты щеголяла на пароходе?
– Два охотничьих…
– Изумительным образом подходящих к единорогу, – усмехнулась моя спутница. – Именно это я и предполагала. Пошли, – отрывисто скомандовала она. – Думаю, у меня найдется кое-что… на подобный случай.
Кое-что оказалось форменной полевой курткой порубежной стражи – из прочнейшей гномьей ткани «кортек, знаменитой своей односторонней водопроницаемостью, и нежнейшей подкладкой из тниаа – мха, который… впрочем, неважно! – обшитой немыслимым количеством разнокалиберных ленточек и лоскутиков всевозможных оттенков зеленого, и такими же брюками. Нашлись и алоты – с толстенной кожаной подошвой и высоким замшевым голенищем. Поскольку все эта одежда явно подходила Юлле разве что в нежнейшем детстве, я сделала логичный вывод, что моя спутница изначально запланировала устроить сей маскарад при первом же удобном случае, который не замедлил представиться.
– Плащ оставь, – предупредила Юлла, с ожесточением – другого слова я подобрать не могла – роясь в багаже. – Это твои охотничьи одеяния?
– Да.
– Лови. Понесешь сама. Что еще нам может потребоваться, по-твоему?
Я тоскливо покосилась на небольшую зеленую сумку у своих ног, – именно в ней и находилось все то, без чего наша миссия теряла всяческий смысл – на лежащий чуть поодаль Огонёк в походных ножнах и разобранный «до поры» боевой лук, и перевела взгляд на груду оставшихся вещей. Подумать только, я ведь не успела даже примерить и трети всех нарядов – и теперь вряд ли когда-нибудь вновь получу такую возможность. Разве что наша миссия увенчается столь оглушительным успехом, что его величество установит персонально для меня табурет из кости дракона одесную Высокого Трона и наречет Первой-Из-Дев, Истинной Перворожденной – и дюжиной подобных титулов.
– Свитки? – их мне было особенно жалко оставлять.
– Они нам действительно необходимы?
Несколько долгих секунд я боролась с мучительнейшим соблазном.
– Нет.
– Тогда бросаем все! – разгибаясь, подытожила Юлла и, перехватив мой преисполненный тоски взгляд, успокаивающе заметила: – Ничего страшного. Все вещи будут отправлены обратно в целости и сохранности, а если пропадет хоть одна цацка из шкатулок с драгоценностями… или даже одна перламутровая пуговица с розового ночного халатика, я лично вернусь сюда и вытрясу из здешнего управляющего всю его жалкую душонку – думаю, он об этом подозревает.
– И куда же мы пойдем? – я наконец-то догадалась задать этот весьма немаловажный вопрос.
– Вниз.
Просто и непонятно. Я уже успела заметить, что моя спутница любит отвечать в подобном стиле. Как бы отучить её от этой пагубной привычки?
Бренда Карлсен, призрак в ночи
Солнце зайдет меньше, чем через три часа. И, как только это случится, вампиры выползут на охоту. Или не выползут – в зависимости от того, насколько была удачна охота вчера и как хорошо Хозяин гнезда контролирует своих обращенных.
Была бы у меня собственная команда… или хотя бы один толковый помощник! Ну да глупо мечтать о несбыточном. Лучше заняться тем, что…
Треск ветки в полусотне ярдов от меня был, наверное, едва слышен, но для меня он прозвучал громче пушечного залпа. Старший Брат словно сам по себе оказался в руке, хищно нащупывая круглым зрачком ствола источник звука. Полуприсев, я осторожно передвинулась к выходу из ложбинки и выглянула наружу.
Никого.
Конечно, это мог бы быть и зверь, но лично я в своих расчетах всегда привыкла исходить из худшего. В гнезде, минимум, двое тварей должны были быть нечувствительны к солнечному свету – сам Хозяин и его Первый Слуга. А значит, один из них вполне мог бы оказаться сейчас и здесь – и это было бы весьма неприятным исходом, потому что к бою с Хозяином я в этот момент была решительно не готова. Хорошо, если получится достать его пулей, но ставить все на один-единственный удачный выстрел не в моих правилах, а второго мне сделать никто не позволит.
Поэтому я тихонько перебралась к противоположному выходу из ложбинки и, пробормотав самую короткую молитву святой Бригитте, которую только сумела вспомнить, выскользнула наружу.