Как же Он переживал за них! Как же хорошо Он знал, какой непростой путь предстоит пройти каждому из них по этой, пока что еще очень далекой от доброты земле. В мире, где сегодня правили лишь сила и жестокость, им предстояло проповедовать Слово Господа, предстояло проповедовать мир и любовь.
Иисус должен был успеть сказать им все, не упустить ничего важного. Только Своими наставлениями мог Он сейчас им помочь. И Он говорил, говорил, говорил.
Иисус не думал о грядущем тяжелом дне – это потом. А сейчас любовь к Своим ученикам заполняла Его настолько, что в Нем не оставалось места никаким другим мыслям.
Время шло – земное время всегда неумолимо. Только Отец знал сейчас то, что творилось в душе у Его Сына. Своих одиннадцать близких друзей и братьев отправлял Он сейчас в самое опасное плавание по неведомому им морю. Морю, полному штормов и ураганов, полному человеческой жестокости и злости. Как же Ему хотелось еще и еще раз напоследок укрепить их, поддержать, обнадежить.
И Он говорил, говорил, говорил…
* * *
- Рад тебя видеть, Мой дорогой Моисей! – глаза Отца, как всегда, светились бездонной теплотой. Но было сегодня в этом взгляде что-то такое, чего Моисей никогда раньше не видел.
- Что случилось, Отец? – спросил он, движимый скорее каким-то внутренним чувством.
- Они казнят Его на земле, – тихо ответил Он. – Они не нашли другого решения.
У Моисея сжалось сердце. Он вдруг на секунду ощутил частичку той огромной боли, какую испытывал сейчас Отец. Как же Ему было тяжело.
Моисей с нежностью смотрел на Него и молчал. Что он мог сказать в эту минуту? Он мог лишь быть рядом с Ним. Так продолжалось долго.
Вдруг глаза Отца вздрогнули.
- Все, - произнес Он. – Сын дома. На земле все свершилось.
Моисей вздохнул. Он перевел свой взгляд на землю и, немного спустя обратился к Отцу.
- А могло там все быть по-другому, Отец? Могли все они пойти за Ним?
Отец повернулся к Моисею и грустно улыбнулся.
- Милый Мой друг! Всегда и везде, в любой точке Моего мира, люди могут поступать правильно и хорошо. Никто и никогда не сможет им запретить делать добро. Никто! Разве что они себе сами…
- А как же писания, Отец? – вновь спросил Моисей. – Им ведь суждено было сбыться?
- Ох, Моисей, Моисей! – наконец-то весело засмеялся Отец. – Оставь Мне Мое. Не волнуйся, не нарушились бы никакие писания. Просто они стали бы чуть-чуть другими. Детская задача…
Господь перевел Свой взгляд на землю, уже не переставая при этом весело улыбаться.
- А теперь давай-ка, Мой дорогой Моисей, лучше готовиться к встрече Моего Сына. Как же Я хочу наконец-то снова обнять Его…
* * *
Мать Иисуса молча смотрела в глаза Своего Сына. Она не плакала, это было выше любых слез.
Люди распинали любовь. Они распинали Того, Кто с самого первого вздоха нес людям только свет и радость. Они распинали Того, Кто излечивал людей и делал в Своей жизни только добрые и хорошие дела. Они распинали Того, Кто каждым Своим дыханием согревал и Ее, и всех тех, кто к Нему прикасался.
Она знала из писаний, что так должно быть. Но Она до сегодняшнего дня не могла поверить, что это действительно случиться, что люди смогут сделать это. Но они смогли. И вот теперь Ее Сын и Бог всех людей был на позорном кресте.
Иисус тепло смотрел в глаза Своей Матери. Что Он Ей мог сейчас сказать? То, что эта самая большая несправедливость на земле когда-нибудь миллионы людей обратит к Богу? Это слова для людей, но не для Матери.
Никто не может в мире Бога запретить матери любить своего ребенка и до последнего вздоха бороться за него.
Иисус в последний раз закрыл Свои глаза. Его Мать тоже закрыла. Она знала, какой удар Его сердца был последним.
Закончилась самая светлая часть Ее земной жизни. Чудо, каких никогда не было, и уже больше никогда не будет. Теперь надо было жить без Него.
* * *
Иисус открыл Свои глаза. «Я дома!», - это была первая мысль, которая вместе со светом и радостью ворвалась в Его огромное сердце. Сердце, которое продолжало теперь биться в Вечности. Слава Богу, на земле все свершилось.
Иисус посмотрел по сторонам. Трудно даже передать, что сейчас творилось вокруг Него. Тысячи ангелов приветствовали Его, благодарили, пели свои прекрасные песни. Его друзья Авраам, Моисей, Иоанн Креститель, архангелы Михаил и Гавриил и многие, многие другие стояли сейчас рядом и радостно смотрели на Него. Как Он был рад снова всех их видеть! Всю эту большую и дружную семью Отца. Свою семью.