Из камня выточу.
Вынесу на берег
Бездыханного,
Вылечу.
Выпью слова
Злые,
Выгорю.
Снова и снова
Тебя
Выберу.
Я прочитала это, не глядя на бумагу. Всё это время Анри не дышал.
— Стихи? — наконец, проговорил он. Неверяще.
— Не совсем. В древне-арисийском языке нет стихов, ведь это — язык символов, каждый из которых рассказывает отдельную историю. В нём нет ни рифмы, ни ритма, но его можно перевести, как стихи. Некоторые символы несут в себе особую поэзию, и я стараюсь передать это в переводе. То, как Алали написала эти строки, отличается от последующих страниц. Она разделила символы, и мне кажется, что она думала стихами.
— Читайте дальше.
— Потеряла маяк
В пути.
Не дают мне к тебе
Идти.
Та земля уже
Не моя,
Ненавижу судьбу
Я.
— Та земля уже не моя, — Анри сглотнул и наклонился вперёд. — Какая земля? Она говорит о Шиане? Она передала Шиан другому творцу? Кому?
— Не знаю. На следующих страницах ничего об этом не говорится.
— Читайте дальше.
— В этом взгляде любви
Нет.
В этих пальцах тепла
Нет.
В этом сердце мечты
Нет.
Это — я. Это — мой
След.
Я ломаю и жгу
Зря.
Отбираю мечту
Зря.
Говорят, что больна
Я.
— Весь дневник в стихах? — перебил Анри. Присев на корточки, он яростно тёр виски указательными пальцами.
— Нет. Есть несколько стихов в начале, а потом они иногда появляются посреди текста. Анри! — Он поднял голову и посмотрел на меня замутнёнными глазами. — Этот дневник — история любви.
Старательно вглядываясь в лицо короля, я пыталась угадать, о чём он думает.
— Какой ещё, к дьяволу, любви? — хрипло прошептал он.
— Пока что, несчастной.
— Да уж, непохоже на счастливую. Вы нашли объяснение заглавию?
— Думаю, что да.
Мне не нужно было искать страницу. Я знала стихи Алали наизусть.
— Станут мысли мои,
Как яд.
Наше время уйдёт,
Струясь.
Твоя смерть обнажит
Меня.
Однажды.
Не ты.
Не я.
— Богиня говорит о невозможности отношений со смертным, — пояснила я. — В тексте эта фраза встречается ещё один раз, немного по-другому.
Всё однажды сольётся,
В бесконечную вязь.
Это будешь не ты.
Это буду не я.
Лишь однажды сердца
Не посмеют остыть.
Это буду не я.
Это будешь не ты.
Из больной пустоты
Кто-то выйдет, смеясь.
Это будешь не ты.
Это буду не я…
— Достаточно! — прервал меня Анри. — Я… — он потёр лицо рукой, — у меня очень плохое предчувствие, Наталия. Простите, что я вас перебиваю. Я, конечно же, хочу услышать весь перевод дословно, но сначала ответьте мне на один вопрос. Мужчина, с которым богиня… которого богиня…
— Что вы хотите про него узнать?
— Он смертный?
— Да. Он рыбак.
— Как его зовут?
— Не знаю. Богиня называет его либо «мужчина», либо «любимый».
— Надо же, как предусмотрительно!
Вцепившись в волосы, Анри взвыл, мотая головой из стороны в сторону.
— Я так и подумал, — бормотал он. — Смертный! Богиня влюблена в смертного мужчину. Только не говорите, что она с ним сбежала.
Изумлённая острой реакцией Анри, я выпустила страницы из рук, и они упали к ногам мятым веером. Да, я знала, что роман со смертным не украсит репутацию богини, но не ожидала, что Анри будет настолько расстроен. Заикаясь, я поёжилась под его горящим взглядом.
— Ннне зззнаю. Я ещё не дочитала дневник.
— Какой кошмар! — не унимался он. — Лучше бы Алали написала о том, что я недостоин трона Шиана.
— Почему? Что с вами, Анри? Почему это вас так расстроило? Да, она богиня, но неужели ей не позволительно любить?
Анри поднялся на ноги и окатил меня воистину королевским потоком ледяного презрения.
— Если ты берёшь на себя ответственность за жизни людей, то это навсегда, Наталия. Навсегда. Ты не сбегаешь в другое королевство, чтобы придаться там рифмоплётству и забыть свой долг из-за связи со смертным мужчиной. Творец, создающий миры, остаётся верен им навсегда. У них нет выбора, они не должны притворяться смертными. Наш век для них всё равно, что несколько минут. Так вот: из-за нескольких минут внимания смертного мужчины Алали бросила мой народ…