Лисандрос не успел догнать ее. Светловолосая женщина уже подошла к главному столу, за который должны были сесть жених и невеста. Теперь у него какое-то время не будет никаких шансов.
Распорядитель проводил его на место, тоже за главным столом, но прямо за углом, справа от нее, – достаточно близко, чтобы он мог прекрасно видеть ее, но не мог разговаривать.
Петра была поглощена разговором со своим спутником. Неожиданно она рассмеялась, откинув голову, и он невольно подумал, что нашел бы ее очаровательной, если бы… если бы был в настроении для того, чтобы быть очарованным.
Тут она подняла глаза и поймала его взгляд. Она явно знала, что ее проделка удалась, потому что в ее дерзком взгляде он прочитал: «Что? Обманули тебя?»
Он ответил ей спокойным взглядом: «Подожди. Только подожди!»
Она с нетерпением ждала. Об этом ему сказала ее улыбка, от которой у него все перевернулось внутри. Чтобы никто ничего не заметил, Лисандрос надел на лицо привычную маску раздражения.
Приветственные возгласы и аплодисменты возвестили о торжественном появлении мистера и миссис Лукас.
Разменявший седьмой десяток, Гомер Лукас был седовласым, крупным мужчиной с властными манерами. Но когда он и его невеста величаво проходили на свои места, он наклонил голову и преданно поцеловал ей руку. Она, похоже, едва не растаяла от радости, вызванной его жестом, а возможно, пятимиллионным бриллиантом на ее пальце.
Молодая женщина, подшутившая над Лисандросом, присоединилась к аплодисментам и поцеловала свою мать, когда та села. Гости приступили к еде.
Конечно, Лисандрос допустил промах – принял ее за сотрудницу Лукаса. То, что эта особа здесь как дома, должно было предупредить его. И когда она подошла, чтобы сделать снимки с близкого расстояния, оба, и жених и невеста, стали позировать ей. А потом она позировала вместе с ними какому-то профессиональному фотографу.
В этот момент появился Никатор.
– Некоторым из нас надо воссоединиться, – услышал Лисандрос его громкий голос. – Брату и сестре.
По праву брата он обнял светловолосую за талию и притянул к себе. Она не сопротивлялась, но Лисандрос заметил промелькнувшее на ее лице раздражение. Она поспешно освободилась при первой же возможности и отправила его назад к Дебре Фэрли.
Как только гости стали разбредаться, Лисандрос подошел к ней. Она ждала его с насмешливым видом.
– Думаю, что это научит меня быть осмотрительнее в следующий раз, – угрюмо произнес он.
– Вы были немного неосторожны, правда?
– А вы решили, что это была грандиозная шутка, когда вы не сказали мне, кто вы, в то время как я говорил такие вещи о вашей матери.
– Я не заставляла вас говорить их. И разве вы не понимаете шуток?
– Нет. Я не нашел в этом ничего смешного.
Она слегка нахмурилась:
– А вам бывает смешно… хоть когда-нибудь?
– Нет. Так безопасней.
Ей стало не до смеха.
– Бедняжка…
Она сказала это так искренне, что это тронуло его. Прошло так много времени с тех пор, как его последний раз пожалели. Это было в другие времена… в другом мире… давным-давно…
Невероятное подозрение закралось в его голову. Он отогнал его, и оно нехотя отступило.
– Если вы решили, что я оскорбил вашу матушку, прошу извинения, – сказал он.
– На самом деле оскорбили вы меня.
– Не вижу, каким образом.
Она взглянула ему в лицо одновременно с недоверием, возмущением, но в основном с изумлением.
– Вы действительно не понимаете? – спросила она. – Прошло столько времени, а вы все еще не… Вы действительно не поняли?… Тогда позвольте мне сказать вам, что, когда вы встречаете какую-нибудь даму во второй раз, вежливо было бы вспомнить первый.
– Второй раз?… Разве мы когда-то… разве мы?… – И тут он уже не мог дольше отгонять свое подозрение. Он понял. – Это были вы, – медленно сказал он. – На той крыше… в Лас-Вегасе.
– Господи, да вы помнили обо мне!
– Но… вы изменились… совсем не тот человек.
– Надеюсь, что так, после стольких-то лет! В чем-то такая же, в чем-то нет. И вы тоже изменились, но вас легче узнать. Я очень хотела, чтобы вы узнали меня, но этого не случилось. – Она театрально вздохнула. – Какое расстройство!
– Вам было безразлично, узнаю я вас или нет, – сказал он решительно.
Оркестранты расселись по своим местам. Стали освобождать пространство для танцев, так что им пришлось отойти в сторонку.
Лисандроса охватило странное чувство, словно он попал в чуждый ему мир, где все было совсем не таким, каким казалось. Эта женщина возникла откуда-то из прошлого и оказалась на его пути, вызывая его воспоминания и… страхи.