Петя Куликов получил по грамматике тройку с минусом. Он был очень доволен и в раздевалке сказал:
— Эх, прожить бы на свете без двоек!
— Спохватился! — сердито буркнул Яша Рокотов. А Геня пропел: — Двойка гадость, и тройка не радость.
— Вам хорошо рассуждать, — разозлился Петя, — к вам пятерки сами лезут. — И ушел, сердито хлопнув дверью.
— Не они к нам лезут, мы к ним лезем, — крикнул ему вдогонку Сережа.
У школьного подъезда Сережу ждал Бобик. Он лежал на согретом солнцем асфальте, положив морду на лапы, и смотрел на дверь.
Вдруг он вскочил и в восторге замахал хвостом. В дверях показался Сережа, за ним Коля и Шурик. В правой руке Шурик нес портфель, а в левой — свернутую трубкой газету.
Сережа с Бобиком пошли в одну сторону, а Шурик с Колей — в другую.
— Шурик, — по дороге сказал Коля, — ты не носи всегда портфель в правой руке. Ты носи по очереди: день в правой, день в левой. У тебя тогда станут высокие, ровные плечи, они будут понемножку подталкивать шею и в конце концов ты вырастешь.
Коля повернулся к Шурику, но рядом его уже не было: Шурик стоял под старым вязом, который рос у тротуара, и смотрел на показавшиеся из почек светлозеленые листочки.
— Ладно, — сказал Шурик, — можно нарисовать, чтоб распускались. До свидания, Коля!
— До свидания!
19 мая, вечером, Шурик вместо карикатуры на Петю Куликова нарисовал в газете почтовый ящик и написал на нем «Давайте летом переписываться».
20 мая он свернул газету, перевязал веревочкой и понес в школу.
Поднимаясь по лестнице, он споткнулся о свой портфель, больно ударил ногу о перила и скатился с четвертой ступеньки на площадку. Портфель упал, но задержался на ступеньке, а свернутую трубкой газету Шурик не выпустил из рук и очень обрадовался, что она не помялась.
Класс был в полном сборе.
Когда Шурик вошел, все повскакали с мест и зашумели.
А Яша Рокотов сразу вытащил у Шурика из подмышки газету и крикнул: — Сядьте за парты, тогда всем будет видно!
— Я сам покажу, — сказал Шурик. Он, чуть прихрамывая, подошел к учительскому столу, развязал веревочку, стал на стул и начал медленно разворачивать газету чистой стороной к себе.
Газета закрывала Шурика. Лиц ребят он не видел и удивился, что в классе стало так тихо. Все молчали.
Вдруг он услышал голос Сережи Стульчикова. Сережа сказал очень странные слова:
— Схема регистрации электрических колебаний электронной плазмы.
После этого все закричали:
— Вот так газета!
— Ты что принес?
— Что это такое?
Шурик повернул газету к себе и вместо статей, заметок, «Майского марша», вместо веток с распускающимися листьями увидел много некрасивых, кривых черных линий, а над ними печатными буквами были написаны слова, которые сказал Сережа.
Шурик прочел эти слова и выронил газету из рук. Все бросились к нему. Шурик стоял на стуле и молчал.
— Ты, наверно, перепутал с кем-нибудь в квартире, да? — спросил Яша Рокотов.
— Скорей бега домой!
— Скорей отнеси эти колебания и принеси нашу газету!
Шурик стоял на стуле, смотрел на черные линии схемы и молчал.
— Скорее же, Шурик! Что так стоять? — сказал Яша Рокотов. — Надо повесить газету в зале. Скоро начнется торжественная часть. Пошли вместе!
Шурик опустил голову.
— Я не перепутал, — тихо сказал он, — мы живем одни.
— А с папой не мог? — спросил Коля.
— У папы не бывает электрических колебаний. Он сталевар.
— Что же это в конце концов такое? Вспомни все как было, — потребовал Геня.
— Сегодня я развернул газету… — начал рассказывать Шурик, но его перебил Сережа.
— Когда сегодня? Утром? Надо подробнее.
— Сегодня, перед тем, как идти в школу, я развернул газету. Сделал подлиннее хвостик у одной ветки. Потом свернул газету. Завязал веревочкой. Положил подмышку. Взял портфель и пошел в школу. На улице я не останавливался. Только немножко посмотрел на дерево. В раздевалке я отдал курточку тете Кате и скорее побежал по лестнице. На лестнице я споткнулся и скатился вниз. Но газету я все время крепко держал в руке.
И опять стало тихо в классе. Никто не мог понять, откуда вместо газеты, взялись эти кривые, черные линии. Но все знали, что Шурик не врет.
— А может быть, там, на лестнице… — начал Петя Куликов таинственно.
— Что, что может быть? — закричали ребята, с надеждой глядя на Петю.
Петя открыл рот и замолчал.
— Вот жуть! — закричал Коля.
— Тише, ты, — сказал Яша и посмотрел на Сережу Стульчикова.