Анюткины мама и дед пришли домой одновременно. Заметно было, что они не очень рады незваной гостье.
– Мамка, деда, это Айрис. Она заболела, её полечить нужно.
– А у нас здеся гошпиталь али богадельня? – спросил дед.
Мама Анютки заварила молча травяной настой и дала Айрис выпить.
– Я – Агафья, – сказала она просто.
После принятого зелья глаза Айрис стали слипаться. Засыпая, она слышала, как Анютка обещала матери, что ляжет спать на лавке и что все они хорошо разместятся.
⠀Ещё она слышала, как дед, думающий, что гостья ничего не слышит, говорил дочери: «Ты на одёжу её погляди. В кохте вырез до пупа и с блёстит она. Как есть из непотребного дома девица».
«Завтра я со всем этим разберусь. А сейчас спать, спать, спать…» – подумала Айрис и провалилась в сон.
***
Айрис проснулась рано, потянулась и не сразу поняла, где находится. Агафья и дед Влас ни свет ни заря ушли на работу. Анютка ещё спала, сладко сопела. В доме было тихо и тепло.
Айрис вспоминала события последних дней. Ей казалось, что всё это происходит не с ней. Как будто фильм смотрела, крутой, голливудский.
Когда она узнала, что Высшим советом принято решение сослать их со Стивеном на грешную землю, в XIX век, то чувства её раздвоились.
С одной стороны, она печалилась из-за предстоящей разлуки с отцом, а с другой – радовалась, что Стивен возвращается к себе домой. Айрис готова была следовать за ним на край света. Она мечтала, как вместе с любимым предстанет перед его матушкой, та обрадуется возвращению сына, благословит их брак. И они будут жить в любви и достатке долгие-долгие годы.
То, что произошло на самом деле, её ошеломило. В буквальном смысле свалившись с неба, она оказалась в копне сена на окраине большого города. Копна стояла возле небольшого бревенчатого домика. Рядом находились такие же бедные домишки. Вдали виднелись двух- и трёхэтажные здания, и купола церквей.
Айрис почувствовала сильный холод. На ней было лёгкое белое платье, которое она носила в Небесных чертогах. Отверстий для крыльев не было, как и самих крыльев. Кто и когда зашил платье – Айрис не помнила.
Над городом нависли свинцовые тучи, казалось, что скоро пойдёт сильный дождь. Дул пронизывающий ветер.
На верёвках возле соседнего домишки висела одежда после стирки. Она оказалась мужской, но уже сухой. Айрис было всё равно. Она надела рубаху, просторные штаны, очень широкие в поясе, связала их концы узлом на животе. На перилах крыльца висело поношенное пальто, которое не стирали, просто отчистили грязь щёткой и вынесли вещь проветриться. Тут было не до брезгливости, вопрос стоял ребром: умереть или выжить. Айрис мысленно попросила прощения у хозяина одежды – ведь возможно это его единственная тёплая вещь. Взяла и кепку.
Голод тоже давал о себе знать. Айрис брела по главной улице города, заглядывая в витрины. Вот и булочная. Она толкнула дверь. Её с ног до головы обдало хлебным духом. Свежий хлеб пахнет восхитительно даже для сытого человека. Она же чувствовала себя очень голодной. И Айрис вновь сделала то, что противоречило всем её прежним принципам: украла. Она схватила в булочной калач и кинулась наутёк. Парень, стоявший за прилавком, бросился её догонять. Возле входной двери Айрис врезалась в дородную даму в тёмно-синем платье.
– Держи вора, – закричал продавец.
– Держу, Никита Савельич, – ответила толстуха и раскинула руки в стороны.
Она удерживала Айрис до тех пор, пока парень выбирался из-за прилавка. Воришка испугалась, что калач отнимут, откусила большой кусок и начала жевать.
«Надкусанный не отнимут», – подумала она.
– Ты чё, малой, не знаешь, что воровать нельзя? Али батька с мамкой не учили? – спросил продавец.
Он сорвал с Айрис кепку, съехавшую на глаза.
– Да, ты никак девка? А чего в мужской одёже? – спросил купец.
Айрис молчала и только ещё быстрее работала челюстями. Толстуха внимательно посмотрела ей в лицо.
– Да, отпусти ты её, Никита Савельич, – примиряюще сказала дама. Голодная она, видишь? За калач я заплачу.
– Спасибо, – сказала Айрис, и слёзы сами покатились из её глаз.
Дородная дама сделала свои покупки, заплатила и за Айрис. Более того, она купила второй калач и вручила его девушке. На улицу они вышли вместе.
– Откуда ты? Приезжая? – сочувственно спросила дама.
– Да, – ответила Айрис.
– А родители где?
– Нет у меня никого.
– Померли? – спросила толстуха.
Айрис не смогла выговорить ни слова, начала шмыгать носом.
– Меня зовут Аглая Кузьминична. Пойдём со мной. Я отведу тебя туда, где сытно и тепло. Ты сможешь там остаться, если захочешь. И будешь жить как у Христа за пазухой, коль работать не заленишься.