Что же происходит между его другом и этой женщиной? Он опять подумал о наследстве Хьюго, доме, поместье, деньгах, которые еще остались у сэра Рассела. И если у них, как он подозревал, действительно роман, тогда почему Нелл так сильно хотела соблазнить его, Тома?
Его веки отяжелели, левая рука и нога, казалось, налились свинцом. Киндред должен сделать еще усилие, хотя бы натянуть на себя простыню. В голове его, сменяя друг друга, путались разные мысли и картины. Укусы ос, исчезнувшие за ночь, прекрасная девушка у озера, чудесные блуждающие огоньки, странные фантастические фигурки...
Том погрузился в сон.
Она была прекрасна. Фантастически прекрасна. Золотые локоны, освещенные солнцем, каскадом обрамляли ее изящное личико, спускаясь почти до талии. Нежное тело, удивительно хрупкое, но так чудесно отлитое, с маленькой грудью и мягко закругленными бедрами, длинные ноги, соединение которых, ведущее к потаенным, внутренним губам, не затенял ни единый волосок. Изящная шея, чувственные руки, ладони так деликатны в своих интимных движениях, убыстрявшихся по мере увеличения наслаждения; а одна рука потом поднялась наверх, чтобы коснуться розового соска маленькой груди. Крошечные огоньки порхали над ней, как раскаленные добела бабочки.
В этот раз он увидел свое собственное возбуждение, увидел, а не просто почувствовал, потому что он предстал таким же обнаженным, как и таинственная девушка. Он дрожал всем телом, кровь приливала к покрасневшей коже. Том шагнул вперед, к ней, и она не проявила ни испуга... ни смущения... поскольку ее действия не прервались, они только стали более томными, соблазнительными; серебристо-фиолетовые глаза смотрели на него.
Молодой человек опустился рядом с ней на колени и смотрел, не смея, не желая прерывать ее, а огоньки вокруг нее безумствовали, кружили, касаясь его обнаженного тела, ударяя его быстрыми, почти прозрачными крыльями, разжигая его страсть. И все это время девушка смотрела на него сквозь опущенные ресницы, словно веки отяжелели от любовного опьянения. Она протянула ему руку, и он обрадованно взял ее в свою; красавица не прижала его к себе, не позвала лечь рядом, но вместо этого приподнялась сама и мягко толкнула его назад, так что плечи коснулись прохладной земли, а бедрами он ощутил стебельки травы.
Девушка склонилась над ним; огоньки между ними засияли еще ярче. Их отблески танцевали на ее коже, омывая мягкие окончания склоненных грудей и окрашивая их в разные оттенки, крошечные блестки сверкали на гладком животе.
Но прежде чем тела их сомкнулись, это таинственное чудное видение превратилось в кого-то другого. Золотые волосы стали черными, изящные розовые губы — алыми, изящные груди отяжелели, их соски потемнели, и теперь над Томом склонилась Нелл, обольстительная и сладострастная. Она тесно прижалась к нему, ее тело душило его, пышные бедра соприкасались с его бедрами, ее живот вдавился в его живот, расщелина между ногами вобрала в себя его твердость, ее соски обжигали.
Женщина провела губами дорожку к его лицу, через подбородок, по носу, по лбу, но все еще не касаясь губ, затем подняла голову, чтобы взглянуть ему в лицо, и ее глубокие глаза впились в его глаза. Улыбка, как всегда, казалась насмешливой, но она каким-то образом еще увеличивала изысканное напряжение. Невидимая нить протянулась между ними — взгляд, обозначавший его согласие (но еще не подчинение, хотя и это казалось неизбежным), и вызов в ее глазах. Затем Нелл снова оказалась под ним, ее влажные губы впились в его рот, языки соприкоснулись и заскользили, касаясь друг друга, но, как раз когда ему захотелось большего и Том приподнял голову с травы, столкнувшись с ее головой, она отодвинулась, опять проводя губами по его шее, оставив мужчину задыхаться от желания.
Губы Нелл, не задерживаясь, медленно скользили по его груди, по очереди увлажняя каждый сосок, трогая их языком и целуя, заставляя их увеличиваться, прежде чем двинуться дальше, к твердым мышцам живота, оставляя на своем пути влажную дорожку, затем снова вниз. Ее язык нырнул в спутанные волосы, прежде чем дойти до основания нетерпеливо ждущего пениса.
И там она не остановилась. Губы и язык скользили по длинному гладкому стволу, увлажняя его, заставляя пульсировать, растягивая время, дразня и доставляя удовольствие, пока ее рот не подошел к самому концу. Содрогание. Предвосхищающий вскрик. Еще содрогание. И затем она втянула его в рот, в горячую пещеру, бархатную и твердую у краев, зубы осторожно, не кусая и не сжимая, коснулись кожи. И вновь восхитительное ощущение от ее языка, когда он дотрагивался до липкого источения, затем скользил вокруг. Процесс повторялся вновь и вновь, уста ее доходили почти до эфеса его меча, которым он чувствовал горло женщины. Возникало ощущение, никогда не испытанное ранее, поглощение настолько полное, которого он никогда не мог даже представить себе. Его тело выгнулось дугой, плечи зарылись в мягкую землю, трава щекотала позвоночник.
Нелл не выпускала своей драгоценной добычи; губы ее находились в непрерывном движении, а рука нежно дотрагивалась до его гениталий. Средний палец нащупал его промежность и слегка надавил, усиливая удовольствие и желание, затем двинулся к проходу сзади. Здесь кончик ее пальца задержался у самых чувствительных мест, заставив его громко стонать. Том стиснул ее груди, и ему с трудом удалось заставить себя не сжимать их слишком сильно; вместо этого он принялся растирать их, теребить длинные соски у темного основания, на этот раз заставив ее учащенно задышать, замурлыкать от удовольствия и на минуту выпустить его, но тут же поймать снова, так что содрогания стали резче, быстрее, флюиды внутри его устремились к центру, где, казалось, кипели, как в котле; его руки оставили ее груди и вцепились в предплечья, ему хотелось управлять ритмом, продлевая восторг...
И все это время она наблюдала за ним, смотрела, как его голова мотается из стороны в сторону, а глаза закрываются от блаженства. Смотрела, как вздымается и опадает его грудь, кожа поблескивает от пота, смотрела, пока его бедра прижимались к ее, но ни разу не выпустила его меча из своих бархатистых ножен, палец сзади теперь слегка нажимал, не причиняя боли, но доставляя необыкновенное чувственное наслаждение.
Движения мужчины замедлились, но ее — нет; его бедра изогнулись и подались вверх, но Нелл не ослабляла свою хватку. Его тело затвердевало, долгий стон вырвался из открытого рта, женщина узнала признаки приближающегося оргазма и приготовилась к тому, что произойдет.
Он не мог больше сдерживать приток. Ему необходимо было облегчение, финальное свершение. И оно уже близилось...
Член был тверже железа, и все равно Нелл продолжала свое делоне останавливаясь, ожидая высвобождения кипящей жидкости. Она погрузила палец еще глубже в анус, так что все его мускулы сжались, каждая часть его тела напряглась... страсть вырвалась из-под контроля...
А затем Том ощутил эйфорию облегчения и выплеснулся ей в рот с криком восторга, его глаза внезапно раскрылись, так что он увидел...
Он увидел демона, сидевшего на корточках между его ног, широкий бугристый торс склонился над его мошонкой, огромные губы сомкнулись вокруг его пениса, массивная голова неравномерно подергивалась, когда отвратительное существо высасывало его сперму.
16
Суккуб
С диким криком Том отпрянул к изголовью и скрючился там, подтянув ноги, упершись плечами в спинку кровати. Это невозможно! Он все еще видит сон! Но никакой ночной кошмар не мог быть таким четким и реальным, таким ужасающим, потому что защитные реакции мозга работают даже во сне и они наверняка уже избавили бы его от кошмарного сновидения.