Закончили в этот раз быстрее, и я рассказываю им, как играть в "крокодила". Тиана невероятно артистична, охотно показывает все фривольные словечки, которые от души загадывают Рейвен и Мих. Я стараюсь отгадывать поменьше — во-первых, сомневаюсь, что правильно понимаю ассоциацию — ведь многие слова они объясняют через устойчивые магические жесты. Во-вторых даю другим возможность проявить себя.
И опять мы расходимся только под утро.
Глава 10. Первый клиент. 18:00 Хокс
На следующий день я с удивлением обнаруживаю в базовом расписании на столе целых ТРЕХ клиентов. И первый из них, некто Хокс, должен прийти сегодня в шесть часов вечера. А еще двое — Мирасталления и Гедо завтра в 12 и 14 часов.
Ничего себе. С учетом того, что все имена придуманы, могу сразу сказать, что девушка с длинным именем стремится привлекать к себе внимание. А некто Гедо особенно тщательно маскируется, потому что даже не понятно, мужчина это или женщина.
На входе в мой дом висит инструкция, предлагающая сразу пройти в комнату с масками и выбрать себе внешность. Напоминаются и остальные правила: не произносить настоящих имен, не причинять вреда психологу и самому себе, оплата наличными. А так же даются гарантии о неразглашении психологом полученной информации, зато клиент может говорить кому угодно и что угодно.
Примерно без десяти шесть к рабочему крыльцу подходит высокий мужчина в темном костюме. Сфера показывает мне его силуэт, но не внешность. Через некоторое время я слышу его шаги по лестнице и выхожу встречать в холл второго этажа. Ко мне поднимается симпатичный и очень молодой мужчина, брюнет с яркими синими глазами. Машинально отмечаю, что возможно мой посетитель стар.
Здороваюсь и приглашаю его в кабинет.
— Меня зовут Ася, и ко мне лучше обращаться просто по имени, но на "вы". Как мне называть Вас?
— Хокс, если я правильно помню.
Сижу и жду, пока он заговорит о том, зачем пришел. Это важно, не подгонять человека вопросами и не сбивать с настроя. Созреет — скажет.
— Ася… Не думаю, что вы сможете мне помочь. Вот моя ситуация: я люблю девушку и не могу с ней быть. Как мне разлюбить ее?
— Разлюбить ее — это именно то, что вы хотите сейчас?
— Нет, Ася. Больше всего на свете я хочу просыпаться с ней каждое утро, растить детей, баловать ее… носить на руках. Она моя жизнь…
Он тоскливо вздыхает, и вытирает пальцами влажные глаза.
— Что вам мешает?
— Я представитель древнего и знатного рода. Я опозорю не только себя, но и родовое имя. Моя семья отречется от меня. Король никогда не одобрит брак его… ммм… дальнего родственника и крестьянки. Была бы она хотя бы горожанкой, магичкой… можно было бы купить ей кусок земли. Подождать несколько лет, потом объявить о помолвке. Меня бы осуждали, ее поливали грязью, но мы бы смогли…. Но с крестьянкой… Нам просто не дадут это сделать. Верховный епископ не заключит брак, откажет.
Вот они, те самые заморочки. Ну и куда его вести? Дать возможность отгоревать потерю и идти к смирению? Или искать стратегии, как им все-таки быть вместе? Что значит для него отказ от имени? Хм… а ведь тут можно пораскачивать. Но сначала…
— А как она к вам относится?
— Она меня любит. Но понимает, что наш союз невозможен. Мне кажется, она с этим смирилась… Но мои… влиятельные родственники… убьют эту девушку. Потому что жениться мне необходимо для продолжения рода и имени, а ни на ком другом я жениться не хочу и не буду. И они это понимают. Поэтому убьют.
Я достаю с полки колоду метафорических карт. Не те, что сейчас адаптирует маэстро Веллиш, другие. Рисунки на них отражают жизненные драмы и страдания, волю к жизни и полное отчаяние, надежду и смирение.
— Я прошу вас внимательно рассмотреть все карты, и найти ту, которая сильнее всего передает ваше состояние сейчас.
Он с сомнением берет в руки колоду, начинает перебирать. Сначала быстро, затем все замедляясь и замедляясь, давая себе возможность почувствовать эмоцию, бьющую из каждой карты. Наконец он совсем останавливается, безумными глазами глядя в одну точку.
— Эта.
На скалистом обрыве в луже крови лежит мужчина, свесившись наполовину вниз, и кончиками пальцев держит пальцы висящего над пропастью человека. Над ними кружат стервятники.
— Так вы чувствуете себя сейчас, когда не можете найти выход… Это беспомощность?
— Да, — стонет он отчаянно. — Они просто не понимают… не верят, что я умру вместе с ней… И никакой долг перед родом меня не удержит!