Одно из таких вот федеральных зданий стояло недалеко от Нью-Йорка, и двое из тех шестнадцати тысяч новых сотрудников федерального правительства смотрели на мужчину, сидящего в допросной. Одного из сотрудников звали Алана, она имела диплом сертифицированного бухгалтера с правом аудиторской деятельности, но сейчас работала в специальных службах. Мужчину звали Дэвид, ранее он работал в прокуратуре Нью-Йорка.
– Что думаешь?
Алана покачала головой.
– Крепкий орешек.
– Этнический русский, но при этом гражданин Франции.
– Легион?
– Он самый.
– Франция предоставила нам информацию по нему?
– Нет.
– Почему?
– Потому что легион – это не Франция, так нам сказали. Легион есть легион, и в нем свои порядки.
Рифкин закусил губу.
– Хорошо, что мы знаем о нем?
– Получил гражданство США, по бизнес-визе, оружейный подрядчик, одновременно с этим торгует недвижимостью…
– АТФ может его прижать? Налоговая?
Алана отрицательно покачала головой.
– Я просмотрела его декларации. Конечно, мы можем назначить аудит за все пять лет[26], но на первый взгляд – там все в норме. Он налоговый резидент и платит аккуратно все, что должен. Налоговыми льготами также пользуется исправно, но на этом его не зацепить. Судя по всему, его отчетность утверждал хороший налоговый юрист, с которым мы и столкнемся, если попытаемся подобраться к нему с этой стороны.
– Пожертвования? Благотворительность?
– Ничего запрещенного.
– Профиль личности?
– Программа определила его как «лицо, представляющее возможную угрозу». У него нет аккаунтов в соцсетях, кроме тех, что относятся к его бизнесу, он ничего не выкладывает, не делает селфи. У него нет личного сотового телефона, есть корпоративный, но он мало им пользуется. В его квартире нет ни одного устройства, интегрированного в Сеть, его машина – это старая модель, к которой не подключиться. Он сделал все, чтобы держаться ниже уровня радаров, и на него почти ничего нет.
– Очень скрытный джентльмен…
– Что?
– Фильм такой был. Смотрела?
– Нет.
– Кстати, как дела в Узбекистане?
– Прости?
– Узбекистан. Ты же только что оттуда.
– О… все как обычно. Мало демократии, разлагающее русское влияние и много китайского бизнеса, который скупает страны Средней Азии одну за другой. Ничего необычного…
Алана подумала, что все мужики – все-таки полные придурки. Развести их как детей – ничего не стоит.
Осталось только решить – этот тип, с которым она трахалась всю ночь и сейчас он здесь, – это подстава внутренней контрразведки или действительно случайность? Учитывая то, что они собирались сделать, – в случайность верилось плохо…
Не так давно я прочитал в Рунете – русском сегменте Интернета – такую фразу: если в восьмидесятых мы свято верили в то, что на Западе соблюдаются права человека, то сейчас, услышав это, мы начинаем дико ржать.
Увы, это на самом деле так. В Соединенных Штатах Америки больше нет прав человека и гражданина, государство ведет систематическое наступление на «прайвеси», право на частную жизнь, используя всю мощь отстроенной, начиная с 2001 года, контрразведывательной и антитеррористической машины. За нами следят через миллионы камер, кто-то вскрывает нашу электронную почту и прослушивает наши переговоры по сотовому, судьи теперь выдают ордера на слежку за «неназываемым лицом» – до 9/11 такое трудно было себе представить. Ходят разговоры о том, чтобы обязать людей иметь аккаунт в соцсетях и поставить дома веб-камеру – это уже Оруэллом[27] попахивает. Что самое страшное – люди восприняли покушение на их права как-то безучастно и отдали завоевания демократии как-то без боя. Конечно, не все, но подавляющее большинство отдали.
26
В США срок давности по налогам не три года, как у нас, – а пять лет. При этом презумпция невиновности не действует, то есть налогоплательщик обязан доказывать невиновность налоговому органу. А не наоборот.
27
Джордж Оруэлл – британский писатель-фантаст, написал несколько аллегорических романов о тоталитаризме.