— Мир, что с тобой?!
— Ничего, Сергей, — он устало, но как всегда, мимолётно улыбнулся. — Сегодня вечером в концертном зале спектакль. Хочешь сходить? Или будешь заниматься составлением э-э-э... следственных мероприятий?
— А буфет есть в концертном зале?
— Буфет? Зачем?! — Шторм удивленно моргнул. — Мы поужинаем здесь.
Кравцов осмотрел свой комбинезон.
— А переодеться?
Мир весело хохотнул, что было в первый раз после знакомства с ним Сергея.
— Одежду для посещения спектакля ты сможешь выбрать сам. Всё предусмотрено.
— Мир, — Сергей вяло ковырял палочкой, заострённой на конце, мелкие кусочки мяса, на вкус напоминающие хорошо прожаренную говяжью печень. — А в том приборе, что был у бригады скорой помощи на установке, есть что-то вроде сохранения памяти? Чип какой, или модуль...
Шторм шумно проглотил только что разжеванный во рту ягодный салат с творогом.
— Ты, всегда во время приёма пищи думаешь над предметом своего труда?
— Довольно часто. Это моя профессия. Там, в моей реальности.
— Полчаса назад, ты, захотел ужинать, хотя время для ужина ещё не подошло. Сейчас, насколько я вижу, ты принимаешь пищу без особого желания. У вас так принято?
— Что?
— Высказывать свои пожелания несоразмерно с действием.
Сергей отложил палочку для еды, поморщился, скривив губы.
— У вас прямо всё по расписанию, — ответил он, взглянув в окно. — Это бесит.
Шторм облокотился на спинку кресла и сложил руки на груди.
— И что в этом плохого? Что раздражает?
— Да странные вы какие-то! — выпалил Кравцов. — У вас люди погибают, а вы не можете найти причину их гибели. А любое действие, нужное для расследования, вами забыто. Как так-то?!
— Ты слишком эмоционален, Сергей, — спокойно сказал Мир, не меняя позы. — Если бы, ты, постарался понять принципы взаимодействия закономерностей в нашем времени, то у тебя не было бы вопросов. А вместо разума, ты, применяешь эмоции. Впрочем, я не удивлен. За то короткое время, что я провёл в вашей «реальности», я убедился, что разум — не главное ваше достоинство.
— Что, ты, этим хочешь сказать?! — возмутился Сергей. — Выходит, по-твоему, что мы там все дураки?
Он махнул рукой, и задетая взмахом палочка, полетела на пол. Мир проследил за её полётом.
— Умных людей среди вас немного, — Шторм смотрел в глаза Сергею. — Да, ты, и сам это понимаешь. Не обучены, вы, соображать в своей реальности. Потому и живёте на эмоциях. Хотите больше, чем можете и умеете. И практически каждый из вас в этом винит другого.
— Ну, ты, умник! — вскочил Кравцов. — Зачем же тогда, ты, притащил меня сюда?!
Шторм оставался спокойным, как скала под порывами штормового ветра. Ни один мускул не дрогнул на его лице.
— Потому что, ты — профессионал. У тебя в области розыска — талант. Найти те мелочи, которые мы не можем увидеть в силу своей ... некомпетентности в этой области. Пойми, наконец, у нас давно не существует преступлений. У нас нет для этого...
Он запнулся, подбирая нужное слово.
— Мотивов? — подсказал Кравцов.
— Вот! — Мир утвердительно показал пальцем на его голову. — Это понятие, как нельзя, точно ты употребил. У нас нет мотивов для совершения преступлений. Оттого мы не можем понять их происхождение.
Сергей упал в кресло. Он только начал понимать происходящее. Люди в будущем не были глупы или беспечны, они были убеждены, что никто из них не может совершить преступление, поскольку это просто невозможно. Отсюда и вывод Шторма, что преступление совершил человек, странным образом попавший к ним из прошлого.
— Мир, почему, ты, сделал вывод, что в ваше время проник кто-то неизвестный из моей реальности?
— На основании одежды, найденной на установке после окончания эксперимента. Но ты меня в этом переубедил...
— Нам нужно увидеть изображение пострадавшего на установке сотрудника. Это сильно ускорит расследование.
Шторм раздумывал недолго.
— Хорошо, я попробую это устроить. Ты закончишь свой ужин?
— Э-э... А можно жаренного мяса и пива? А то у меня на языке сплошное железо от печёнки.
Мир хлопнул ресницами с таким звуком, будто хлопнул дверью, закрывая.
— В твоём блюде нет печени и железа. Это кусочки тушеного перепела, и поджаренный молодой горох в стручках. А пиво мы не варим — от него, как раз, печень и страдает. Но я понял твоё желание. Сейчас посоветуюсь с Лирой.
Буквально минут через десять в дом зашёл пожилой мужчина и поставил на стол поднос с едой. Молча удалился.