— Я тоже многого не понимаю, что делается в вашем мире, — хмуро ответил Кравцов.
— Например? — встрепенулся Мир, будто слова Сергея его обидели.
— Например, что толку в этом куске барельефа, если из-за него гибнут люди. Это просто кусок золота... Я так понимаю, что сам артефакт так и не найден? Он пропал с установки после эксперимента?
Тут Шторм настороженно задумался, потом радостно выпучил глаза.
— Мы можем это выяснить! На установке осталась диаграмма изменения концентрации временных полей. Она автоматически передаётся в накопитель информации при работе генераторов! А доступ к этому накопителю...
— Только у тебя?!
— Да! Накопитель остался в приборе фиксации. Это было нужно на первых испытаниях установки, а после я не стал его демонтировать.
Кравцов вопросительно развёл руки.
— И что нам даст эта информация?
— Мы сможем понять... Был ли эксперимент удачен. То есть, по окончании эксперимента был ли полностью получен искомый артефакт.
— Допустим, мы это узнали, — снова подскочил со стула Сергей. — Мы сможем выяснить, где он сейчас?!
Мир с хитрецой подмигнул.
— Если у артефакта есть хоть небольшое любое энергетическое поле, то да. Поспешим на установку!
И Шторм сорвался с места, будто гоночный автомобиль со старта престижных соревнований. Кравцов едва успел убрать «экран» со схемой расследования, и поспешил за ним.
Глава 9
Зайдя в здание Академии Археологии, Мир не пошёл на установку, а повернул в сторону диспетчерской энергоконтроля. Сергей с трудом поспевал за ним, на ходу уточняя направление хода напарника. Шторм отвечал коротко:
— Накопитель в диспетчерской. На самой установке ему делать нечего.
В небольшом зале энергоконтроля за экранами сидел юноша, что Кравцова изрядно удивило. Юноша напряженно всматривался в графики, и торопливо дергал клавиши на пульте, выравнивая значения показаний. Шторму с Сергеем он только приветливо кивнул.
Пока напарник демонтировал накопитель информации, Кравцов не сдержался:
— Скажите, а есть ли фиксация присутствия людей внутри установки временного перехода?
Диспетчер на секунду задумался, потом показал на отдельный пульт при входе:
— Посмотрите в общем журнале, — ответил он. — В разделе допуска на установку.
Сергей повернулся к пульту, но Мир его опередил, мягко отстранив плечом. Быстро набрал комбинацию символов на круглой голографической клавиатуре. Появившиеся изображения квадратиков перебрал пальцами, всматриваясь в даты. Нашёл нужную, сделал изображение на весь экран и... остолбенел.
— Что такое? — Сергей понял, что напарник увидел нечто очень странное и важное.
— В тот день допуск на установку, кроме Сэма Аарона получил Том Хэлп, — с трудом выговорил Шторм и хотел что-то добавить, но Кравцов быстро сориентировался и вытолкнул его из диспетчерской.
— Этого не может быть! — шёпотом закричал Мир. — Я знаю Тома много лет. Он не может быть убийцей!
Он стоял посреди коридора с красным лицом и сжатыми кулаками. Руки опущены, плечи подняты, подбородок вжат в мощную грудь. Ноздри раздувались, как у быка, и сам он напоминал разъярённое животное. Кравцов пытался схватить его за руку и увлечь к выходу, но напарник стоял скалой.
— Этого не может быть, Сергей, — наконец, обмяк, и с трудом побрёл вниз по лестнице.
— Мир, пока не нужно делать вывод, — попытался успокоить его Кравцов. — Ты же аналитик...
Они вышли из здания, и Шторм вздохнул полной грудью, успокаиваясь.
— Факты, Сергей. Том был на установке.
— Но не факт, что он кого-то убивал, — Сергей встал рядом.
— Ты меня утешаешь?!
Кравцов отмахнулся.
— Отнюдь. Информации слишком мало. Да и пропажа твоего коллеги подозрительна. Вот куда он мог исчезнуть с подводной лодки?
Шторм неподдельно удивился.
— Откуда ты знаешь про подводную лодку?
Пришла очередь удивляться Кравцову.
— Он ходил в море на подводной лодке? Зачем?!
Лицо Шторма выдало напряжённую работу мысли. Подумав с минуту, он ответил:
— Не знаю. Наверное, ему было это нужно. И ты не ответил на мой вопрос. Я не говорил тебе про подводную лодку. Как ты догадался?!
— Я не догадался. Это такой оборот речи. Означает, что твоему коллеге некуда было деться со стометровой глубины, — тут Кравцова будто осенило. — А его коммуникатор нашли?