— Спроси вон у Степы. Откуда он там, с Сургута? А живет в общаге у Политеха. Так вот: в общежитии твоя еда на общей кухне только тогда твоя, когда подписана. Все остальное — общее.
— Банка с кофе была подписана?
— Я не проверял, — признался Бречкин.
— Главное, чтобы это реально кофе был.
— Да кофе как кофе, — успокаивал себя Бречкин, невольно принюхиваясь.
— Ну смотри, — улыбнулся Смурин.
— Кстати, о кофе, — вспомнил Леша. — Этот мудак говорил нам простыни не засрать? Они якобы новые?
— Что ты собрался… — Смурин не успел договорить, как Бречкин с упоением плеснул содержимым кружки на белую простынь, мигом пропитавшуюся крепким напитком. Образовалось раскидистое пятно коричневого цвета.
— Сожри, тварь! Сколько раз ты сдавал меня Степанчуку?! Опаздываю, кидаю, пью, матерюсь — все тренеру на ушко, сука!
— Это ты зря, — протянул Смурин, удивляясь поступку Бречкина.
— Вот пусть теперь и решает с этой теткой.
— Цены бы тебе не было, — начал загибать пальцы Смурин, — если б ты не опаздывал, не кидал, не пил, не матерился. По сути, Елизаров прав.
— Тут еще чуток осталось. Сейчас в тебя полетит, — пригрозил Бречкин.
Сергей решил не нагнетать, а лишь получше укрыться одеялом и отвернуться от неадекватного соседа к стенке, а то реально сорвется. Напоследок Смурин не мог не сказать:
— На чем ты, правда, спать будешь?
— Твою мать! — растерялся Алексей, увидев, что уделал свою же постель. — Ну-у, сейчас Богатырев с толчка придет — пусть ложится.
— Не ляжет он туда.
— Я его заставлю.
«Ярость и гордыня. Они тебя погубят, Лешка. К гадалке не ходи», — подумал Смурин, засыпая под злобное бормотание Бречкина, перестилающего постели, свою и Богатырева.
***
В одной из комнат все-таки не спали. Шебаршение продолжилось. Митяев, Зеленцов и Брадобреев выжидали, когда можно продолжить охоту. Усидеть на месте никак не получалось, но и попасться мне на глаза тоже никто не хотел.
— Хоть бы у задрота не было бессонницы, — произнес Зеленцов.
В темноте все трое пытались накинуть на себя приемлемую одежду.
— Кажется, нет, — ответил Митяев.
— А откуда ты знаешь? Свечку возле него держал? — съязвил Брадобреев.
— Часто он сегодня нарывается. Согласен, а, Никит?
— Поддерживаю. Так и хочется его проучить.
— Лучше сразимся на другом поле, братцы-кролики, — предложил Пашка. — Сами знаете где…
— Ты так в себе уверен? — свысока уточнил Зеленцов.
— Завалю любую в два счета.
— Размечтался.
— Я один иду чисто поговорить? — поинтересовался Митяев.
— Хорош заливать. Это на тебя совсем не похоже, — разволновался Зеленцов.
— Заранее сливается просто, — сказал Брадобреев.
— Коплю силы на завтра, — спокойно ответил Арсений.
— У Егорки одни отговорки.
— Вы не понимаете. Я вам уступаю дорогу, чтобы вы оба смогли потарабаниться сегодня. Просто, если я буду в игре, можете даже не пытаться, — заявил Арсений, отчего Никита с Пашей чуть не залились громким смехом.
— Не зарекайся.
Митяев тем временем принялся рыться в том самом бауле с припасами.
— Чего ты делаешь? — забеспокоился Паша.
— Надо захватить допинг для вас, — произнес Сеня и выудил из баула бутылку вина.
— Мы в допинге не нуждаемся, — заверил Никита.
— Не зарекайся, — Митяев вернул Зеленцову его же собственную фразу. — Без этого вы вечность телок уламывать будете. Да и несолидно с пустыми-то руками идти.
— А мы не спалимся с бутылкой?
— Кто не рискует, тот не пьет, — произнес Митяев. — Думаю, Елизаров уже давно пускает слюни на подушку. Либо пишет. Либо читает. Зуб даю.
— Удивляюсь твоим познаниям, честное слово.
— Или ты хочешь, — обратился к Паше Арсений, — перелить это в другую тару прямо здесь, чтобы вся общага на запах сбежалась?
— Что за глупость? — не одобрил Зеленцов.
— Рабочая схемка, — облизнулся Брадобреев. — Я про перелить.
Абдуллин дрых без задних ног. Однако разговоры разбудили Кошкарского:
— Вы куда?
— Спи давай, — скомандовал Митяев.
Их колонна смахивала на отряд разведчиков, которые должны проникнуть в тыл противника.
— Надо же, мальчики, — воскликнула Амира. — У нас кружек на всех не хватит, — девушку смутило появление четвертого хоккеиста с натянутой улыбкой, Степы Кошкарского. И его тоже тянуло облокотиться об дверной косяк.
— Кружек?
— Мы решили, — продолжила Амира, поглядывая на Свету, — что в одних полотенцах вы могли замерзнуть. Топят у нас так себе. Поэтому согрели чаю.