Каждое стойло оборудовано кольцом для факела, который располагают таким образом, чтобы животное не достало его головой. Между отдельными денниками – перегородки. Их высота над полом составляет примерно пару ладоней, верхняя граница находится на локоть выше головы животного. Перегородки достаточно толстые, наверное, чтобы животное не сломало доски неаккуратным движением. Разглядывая конюшню и её обитателей, особенно засмотрелась на одного коня. Черногривый красавец с белой звездой на лбу, только такой тощий, что смотреть больно. Лошадей я не боюсь. Своей никогда не было, но каталась я неплохо. Иногда даже чистить помогала, хотя на тех конюшнях, где я брала лошадей напрокат, был свой персонал, и они чистили, кормили и ухаживали за животными сами.
Надо его покормить и напоить. Мне так было жалко коня, что, не медля ни одной минуты, я понеслась разыскивать воду, чтобы напоить безымянного красавца. При входе в конюшню я видела огромную бочку с водой, размером почти с ванну, которую теперь ежедневно приносили в мою комнату. Только приготовилась опустить ведро в безразмерную бочку, как подошел мужчина средних лет и спросил:
– Госпожа Милица больше не гневается на Смерча? Он не хотел Вас сбрасывать. Это он привел помощь, а то Вы бы замерзли насмерть. И с тех пор ничего не ест и не пьет, лежит и никого к себе не подпускает. Может, из Ваших рук хоть воды попьет.
– Да, конечно, я на него совсем не сержусь. Тем более он мне жизнь спас!
– Давайте я сам воды наберу?
– Да, неси воду к стойлу. И подстилку ему надо поменять. У всех лошадей чисто, а у Смерча?
– Уже набираю, уже несу, госпожа Милица.
Мужчина принес воды и наклонил уже было ведро к поилке, как я сказала:
– Нет, давайте лучше я.
Решительно открыла дверь денника и медленно вылила воду из ведра в поилку, ласково приговаривая, какой Смерч красавец, молодец и спас меня от смерти. В какой-то момент конь повернул голову и посмотрел на меня небесно-голубыми глазами. Прозрачная слезинка выкатилась из глаза, как будто он понимал, что его хозяйка мертва, а здесь находится уже совсем другой человек в её теле. Длинные пушистые ресницы опустились, наваждение пропало, губы коня потянулись к поилке, и я поняла, что меня простили. Вдруг стало радостно. Я взяла щётку, приказала принести воды и овса. Первую горсть Смерч съел прямо из моих рук, нежно касаясь пальцев бархатными губами. Затем, пока он ел уже из кормушки, я успела вымыть черногривого красавца и даже расчесать. В процессе узнала, что конюха зовут Яша. После чего приказала заменить солому, пока мы со Смерчем прогуливаемся по внутреннему дворику, чтобы он размял копыта, а кататься поедем уже завтра.
На обратном пути заглянула в библиотеку, решив захватить очередную книжку. Стоя перед стеллажами, размышляла, что мне нужно в первую очередь. Поняла, что это книга о религии, а то есть ещё какой-то патер Алексич, который считает, что мыться вредно. А то не только микробы, дизентерия, даже чума случится, а патер скажет, что это воля бога или богов... Нет, надо узнать, как обстоят дела с религией. О, нашла среднего размера книжку, переплетенную в золотистый бархат с крестом, украшенным драгоценными каменьями и красивым названием «Книга Святозарного». Состояла она всего из одного титульного листа и двадцати пяти разворотов. В ней содержались притчи и заветы, как жить правильно. Радовало то, что в конце было написано, что религий много, и надо быть толерантными. Человек – это существо, которому надо во что-то верить.
Здесь верили в светлого доброго Бога, которого звали Святозарный, и в его вечного оппонента – Карающего. Самое интересное, что во всей книге я не нашла ни одного женского персонажа. Это означает, что место женщины за плинтусом, в крайнем случае, у плиты? Или что-то иное? Надо будет разобраться.
Интересно всё-таки место женщины в этом мире, надо ещё какую-нибудь книгу поискать, разъясняющую этот вопрос. Нашла жизнеописание королевы Вильгельмины. Это было чудесно, так как эта святая дама (и неважно, что имела любовника) доказала и закрепила указом, что женщина может быть не только женой, матерью, вдовой, дочерью и шлюхой, но и воином, и ученым. Правда, право на это надо заслужить, но аристократкам проще, чем крестьянкам и другим простолюдинкам.