— А почему именно за меня? — поинтересовалась она, кокетливо склонив набок голову.
— Ну а за кого? Не за ту же выдру.
— Да какая же она выдра, когда за неё, считай, столько же проголосовало?
— Так это у некоторых людей просто вкуса нет.
— А по-моему, это просто у некоторых льстецов стыда нет.
— И ничего подобного. Правду говорить легко и приятно.
От столь откровенных похвал Катя почувствовала себя немного неловко и, опустив взгляд в тарелку, поспешила перевести разговор на подвернувшуюся кстати тему:
— Так ты, выходит, и это читал?
— Не, ну тоже ж фантастика. В своём роде… А вам там кто больше всех нравится?
— Маргарита, естественно. А тебе? Нет, постой, не говори. Я сама догадаюсь.
Она задумалась… Единственное, пожалуй, что сомнений не вызывает, покой ему и даром не нужен…
— Бегемот?
— А как вы угадали?
— Да слишком уж вы, молодой человек, характером на него похожи…
К этому времени все уже покончили со своими бифштексами и официантки подали десерт — кофе с тортом. А ещё через минуту в дверях опять появилась заведующая, на этот раз в сопровождении какого-то молодого парня с видавшей виды «Яузой» в руках.
— Товарищи! — объявила она, пока её помощник налаживал на сервировочном столике магнитофон. — Начинаем нашу танцевальную программу. Кавалеры приглашают дам, дамы приглашают кавалеров. Никто не скучает!
Андрей подумал, что раз уж его привели сюда в качестве «кавалера», то надо бы пригласить Екатерину Максимовну. Вот только когда, прямо сейчас или лучше подождать, пока она кофе допьёт… А может, он чего-то не так понял, и она зазвала его сюда просто из вежливости — и тогда не стоит высовываться вообще?.. Но сомнения его разрешились буквально через секунду. Отпив из чашки всего пару глотков, Екатерина Максимовна вернула её на блюдце и с весёлой искоркой в глазах взглянула на Андрея.
— Не желаете ли развлечь вашу даму? А то что-то заскучала она у вас…
— Да, конечно! — поспешно вскочил он на ноги, чуть не опрокинув свой стул.
— Ну тогда помоги мне выйти из-за стола и подай руку.
Андрей слегка поклонился и произнёс фразу, которую слышал в каком-то фильме «из прежней жизни»:
— Позвольте пригласить вас на танец, мадемуазель?
Екатерина Максимовна томно улыбнулась и слегка склонила голову. Андрей отставил её стул и протянул руку, которую она взяла, едва ощутимо сжав его пальцы…
Под первые аккорды они вышли в свободный от столиков проход — и тут Андрей с ужасом сообразил, что танцевать-то он совершенно не умеет. На всех их школьных вечерах — включая недовыпускной после восьмого класса — танцев на выбор было ровно два: быстрый и медленный. Правда, на том, взрослом балу в ДК многие именно их и танцевали, но чего от него ждут сейчас? Что, если вальса какого или что там ещё бывает…
Очевидно, Екатерина Максимовна почувствовала его затруднения — потому что поспешила взять дело в свои руки. В самом буквальном смысле слова, сомкнув их вокруг его шеи.
— Ну что же ты, Кузнецов? — шёпотом подбодрила она его. — Смелее, ты же не на утреннике для младших классов.
Андрей нерешительно положил руки ей на талию и немного успокоился: в итоге это получился примерно тот же медленный танец. Если не считать, что вряд ли хоть одна из его знакомых девчонок стала бы танцевать с ним на таком расстоянии… Да он бы и пытаться не стал…
— Вот и хорошо. Видишь, я совсем даже не страшная. Можешь сейчас тоже шепнуть мне что-нибудь на ушко.
— Что-нибудь, что?
— Что хочешь. Что к случаю подходит.
Андрей подумал, но в голову ничего не приходило.
— Я не знаю, что подходит к случаю, — честно признался он.
— Можешь, например, похвалить, как я танцую.
— Катерина Максимовна, вы очень хорошо танцуете.
— Спасибо. Ты тоже.
— Издеваетесь?
Ему показалось, он пожалел об этом невольно вырвавшемся слове ещё до того, как успел закончить его. Вот уж точно к случаю абсолютно не подходит…
— Вовсе нет. Ну не думаешь же ты, что этому танцу и правда учиться надо. Тут важно не как, а с кем.
— А вам правда нравится со мной танцевать?
— Ну а с чего бы я тебе врала?
— Не знаю… Чтоб сделать мне приятное, например…
— Тогда, может, и ты мне наврал — про конкурс и вообще всё?
— Нет. Зачем вы так говорите? Вы же знаете, что нет.
— А почему тогда ты мне не веришь?