– Кузнецов, что это? Тебе не стыдно? – возмущённый голос за спиной заставил Андрея похолодеть. – Твои родители знают?
Резко обернувшись, он непроизвольно выдохнул облако дыма прямо в лицо Екатерине Максимовне, перепугался от этого ещё больше и от ощущения уже полнейшей безысходности окрысился на неё:
– Сейчас узнают – да?! Ну чего вы ко мне вообще привязались? Мало вам, что весь год своими уроками жизнь портили, так ещё и здесь достали!
Со злостью отшвырнув сигарету, Андрей скрылся в комнате, громко хлопнув за собой дверью. Нет, это сто процентов был не его день! Последние школьные каникулы стремительно превращались в какой-то кошмар… И главное, сам же во всём виноват. Ну что стоило в парк спуститься, за деревья зайти… А уж хамить застукавшей тебя училке…
Ладно, сделанного не воротишь. Надо сейчас подойти к ней и извинится. Смять, выбросить у неё на глазах всю пачку и дать слово… Ну да, будто она совсем дура и не понимает, к чему всё это. Он вспомнил висящий в вестибюле междугородний телефон-автомат. Может, вот прямо в этот момент предкам и звонит… Но, как ни странно, мысль эта сразу успокоила его. Ну и хорошо, и пусть звонит. Заслужил. За свои поступки надо отвечать. Андрей снова увидел её ошеломлённое, испуганное лицо. Как она отшатнулась от дыма… Не ответила ничего на его злобную тираду, только в полной растерянности продолжала смотреть ему в глаза, словно не веря в случившееся…
Как мог он сказать ей такое?.. Неправда ведь, к тому же: ничего она ему не портила, даже наоборот, в кои-то веки литру сачковать перестал. Конечно, надо извиниться… Ему уже почти захотелось, чтобы Екатерина Максимовна позвонила родителям – пусть не думает, что он тут какой-то выгоды ищет. Андрей бросил взгляд на часы. Без восьми – она уже в столовой. Он вышел из комнаты и быстро сбежал с лестницы.
Дверь в дальнем конце гостиной была открыта, в проёме виднелись маленькие, как в уличном кафе, столики… Справа у окна – вот он, на сложенном уголком кусочке ватмана жирно выведена фломастером цифра «8». Всё уже накрыто, чай, булочки… Но за столом никого нет. С отрешённым видом он сел на стул, бессмысленно глядя в стену. Почему она не пришла? И что теперь делать, ждать её? Или бежать обратно наверх? Может, она сидит там сейчас у себя, плачет… Видеть его не хочет…
Неожиданная развязка
Что произошло? Как, почему? Ведь минуту назад всего всё было так замечательно… Катя бессильно опустилась в кресло… Ну с чего она вдруг набросилась на Кузнецова? Будто у них в классе никто из мальчишек не курил. Вполне могла бы и «не заметить»… Неужели за этот год она успела уже превратиться в одну из тех старых, занудных грымз, каких всегда терпеть не могла? Вот ведь дура! Сама себе всё испортила. И непонятно, как быть дальше… Может, плюнуть на этот чай, переждать, пока страсти улягутся… А там можно сделать вид, что и не произошло ничего. Да, наверно, так будет проще всего… Проще, ага. А Кузнецов тем временем уверен, что она на него родителям настучит.
От этой мысли Кате стало совсем тошно. Вот кому она всё испортила. Что он сейчас чувствовать должен… Даже представлять неохота. И прав ведь совершенно: ну чего она, действительно, к нему привязалась? Ах-ах-ах, маленький мальчик совсем запутался, потерялся, чуть не расплакался – а она, добрая самаритянка, бескорыстно кинулась ему на помощь. Помогла, ничего не скажешь. Лучше б уж правда от этой чёртовой путёвки отказалась…
Маленькие золотые часики на запястье показывали, что опаздывает она уже минут на семь-восемь. Катя заперла за собой дверь и начала медленно спускаться по лестнице. Что она ему скажет?.. В голову не шло ничего путного. Или предоставить инициативу самому Кузнецову? Так он извиняться начнёт – и от этого злиться на неё ещё больше… Или не начнёт, из упрямства. И тогда оба они будут молчать за столом, как два партизана на допросе. Вполне могут из этой игры в молчанку до конца сезона не выйти…
Опаздывала сегодня не она одна, многие столики до сих пор пустовали. Но Кузнецов был тут, сидел, понуро уткнувшись взглядом в свой наполовину пустой стакан. В каком-то оцепенении Катя застыла в дверях, глядя на него… И внезапно поняла, что сделает.
Она неслышно подошла к столу, но вместо того, чтобы сесть, лишь дотронулась кончиками пальцев до спинки своего стула.
– Кузнецов…
Он вздрогнул от неожиданности и поднял на неё взгляд. Как кролик на удава, подумалось ей.
– Да?..
Нет, с самого начала она взяла не тот тон. Бесстрастный тон учительницы, прекрасно сознающей свою власть над учеником. Быстро же укореняются привычки…