- Для начала, ее нужно изловить, - со знанием дела ответил Шатун, - и чем быстрее, тем лучше, – заметил он, - потом голову вскружить и отправить в полет в сторону болот, после этого она точно обратно не вернется.
Только сказал это леший, как послышался с улицы странный скрежет, а вслед за ним противное хихиканье. Быстро выбежав в предбанник, Древич протер рукой запотевшее окно и выглянул на улицу. В этот самый момент кикимора болотная вилами дверь в баню подперла, а затем, насмешливо помахав домовому рукой, убежала восвояси. Подоспевший вслед за домовым леший подергал за ручку, чтобы убедиться в том, что дверь заперта.
- Эх, подслушала нас нежить проклятая! – несильно пнув по двери, вспылил Шатун, - обхитрила дураков, что теперь делать будем?
- Что, что? Ждать, когда хозяйка мыться пойдет, тогда и выбежим, - ответил Древич.
Так и просидели в бане до утра. Можно, конечно, было окно разбить или постучать посильней, чтобы баба Зина испугалась и проведать пошла, кто там шумит, но Древич бабушку пугать наотрез отказался и остальным запретил.
- Стара уже баба Зина. А если инфаркт хватит, кто спасать ее будет? – взывая к совести лешего и полевика, спросил он.
Впрочем, по-тихому из бани слинять у них так и не получилось. Поутру, когда баба Зина в магазин пошла, заметила странность одну: кто-то вилами дверь в баню подпер. Подошла бабушка к двери, вилы убрала, дверь открыла, а там полевик счастливый стоит, дожидается – хвостом виляет. Однако зрелище это не из приятных оказалось. Только краем глаза бабушка Копытыча разглядеть успела, как чихнул полевик на нее нечаянно. От души так чихнул. Все лицо у бабы Зины оказалось в пене.
- С добрым утром! – растерянно пожелал ей полевик и убежал прочь.
Что уж тут делать, когда разбираться. Древич и Шатун тоже вслед за Копытычем из бани выбежали, в ногах у бабушки путаясь. Долго она еще после этого в себя приходила. А когда, наконец, успокоилась, вместо магазина в аптеку сходила, лекарств купила. Дверь в баню она вновь вилами подперла и с тех пор мылась только у соседки, утверждая, что злой банник у нее завелся.
Кикимора, как оказалось, всю ночь в деревне бесчинствовала. Все только о проделках ее и говорили. Молодой невесте Лизоньке нежить проплешину на голове выстригла, пока та спала. У Петра Алексеевича бутылки с самогоном побила, хотя это скорее хорошее дело оказалось. У Захара Петровича двери в дом нараспашку открыла, ночью комары налетели и жену его покусали. Сегодня Валентина Павловна весь день чешется, будто блохастая. Сходила даже в магазин, псу Тухзику ошейник купила от паразитов, из сострадания видимо.
Кому-то кикимора болотная спать мешала, щипала, посудой гремела, вещи попрятала, мусор по дому разбросала. Даже шнуры электрические погрызла. Всем от ее проделок досталось. Слухи теперь по деревне самые невообразимые ходили.
Баба Зина заверяла, что все это натворил злой банник, который из ее бани выбежал. Петр Алексеевич в случившемся подозревал Анну Михайловну, уж больно женщине не нравилось его увлечение алкоголем. Валентина Павловна вместе с Захаром Петровичем поутру в церковь сходили, свечку поставили – им не впервой было. А Лизонька порыдала, порасстраивалась, да и заела горе тортом, после чего заказала себе парик в интернет-магазине, до свадьбы прийти должен был.
Весь день Древич, Копытыч и Шатун на крыше дома просидели, слушая сплетни о бесчинствах кикиморы. Стыдно добрым духам было за то, что не смогли ночью жителям деревни помочь.
- Лизоньку мою остригла, - никак не мог успокоиться Древич, - свадьбу под угрозу срыва поставила. Бедная девочка из дома теперь не выходит!
- Лизонька твоя в двери уже не пролазит, поэтому и не выходит, - ухмыльнулся Шатун, - а вот то, что кикимора все бутылки у Петра побила – это печально. Чем же я теперь зимой в берлоге согреваться буду?
- Ничего страшного, переживешь, - заверил лешего Древич, и переключился на полевика, - а ты зачем бабу Зину испугал, на глаза ей показался?
- Это на что ты намекаешь? – обиделся Копытыч, - на то, что у меня внешность отталкивающая?
- На сопли-слюни твои намекаю, - передразнил полевика домовой, - которыми ты на бабу Зину начихал.
- Скажи спасибо, что я там копыта не отбросил, - попытался надавить на жалость Копытыч, - аллергия ведь у меня.