- Ку-ку, - поприветствовала его кукушка, сидящая на одной из нижних веток дерева.
Проигнорировав птицу, Древич вновь постучал, на этот раз более настойчиво.
- Иду я, иду, - сонно проворчал Шатун, вылезая из своей берлоги, выкопанной глубоко в корнях сосны.
Вскоре Шатун все-таки выбрался из своей темной норы. Бурая шерсть лешего заблестела на солнце.
- О, Древич, здарова! – поприветствовал он домового, почесав когтистой лапой свое медвежье ухо, - какими судьбами?
- Поинтересоваться пришел, выбрал ли ты дерево купальское, праздник то завтра уже, как-никак.
- Да, есть у меня тут березка одна на примете, - отвечал леший, - небольшая совсем, склонилась прямо над озером лесным, семь лет отроду. Ствол белый-белый, ровный, без сучка, без задоринки, листочки зеленые, сережки здоровые, - начал расхваливать дерево леший.
- Ладно-ладно, - остановил друга Древич, - верю я. Пойдем, может, посмотрим на нее, а то мне прикинуть надо, сколько украшений делать, чтобы смотрелось красившее.
- Эх, - лениво потянулся леший, - ну пойдем, прогуляемся.
- Ку-ку, - вновь дала о себе знать кукушка.
- Привет-привет, - отмахнулся от нее леший, - поклонница моя, полтора месяца уже сидит здесь, кукует, - добавил он шепотом, кивнув в сторону птички.
- Куд-куда, - ответила Кудахта.
- Только ты это, курицу свою здесь лучше оставь, по бурелому пойдем, она на своих лапах далеко не уйдет.
- Ку-ку, - сказала кукушка.
- Куд-куда, - ответила курочка.
- Ну, вы здесь, в общем, поговорите пока, а мы по делам сходим, - предложил Кудахте Древич, - только ты смотри мне, не уходи никуда, - погрозил он курице.
Между курицей и кукушкой тут же завязалась беседа. А поговорить им, видимо, было о чем. Увлеченно кукуя и кудахча, птички даже не заметили, как ушли леший и домовой.
- От меня то что для праздника потребуется? – спросил домового Шатун, перелезая через поваленное дерево.
- Ягод мне принеси лесных на бусы, и травинок – самых гибких, для венков.
- Будет сделано, - пообещал Шатун, - сегодня же приволоку корзину целую.
Пройдя бурелом, перепрыгнули они через ручей лесной, миновали несколько полянок солнечных и вышли, наконец, из леса на берег озера большого. Люди сюда не ходили – далеко было, и про место это они знать ничего не знали. А красиво здесь было как в сказке. Вода была чистая, почти прозрачная, на дне водоросли зеленые - прямо с берега видно. То здесь, то там рыбка плескалась, а солнечные лучи играли на волнах всеми цветами радуги. Изредка мимо проносились птички, ловя комаров и мух, да стрекозы перелетали с место на место.
Склонилась над озером, отражаясь от поверхности воды, молодая стройная березка. Нижние веточки ее, качаясь на ветру, чуть касались водной глади, запуская круги.
- Красота! – радостно воскликнул домовой, - то, что нужно, Шатун!
- Ай, - отмахнулся леший, - не благодари.
Обратно шли навеселе, обсуждая предстоящий праздник, и вспоминая курьезные случаи.
- А помнишь, как полевика за хвост щука цапнула? – смеялся Шатун, - он еще тогда минут пять с ней по лесу бегал, никак отцепить не мог.
- Не, не, - перебил его Древич, - ты вспомни, как русалка из воды выйти не смогла, когда волосами за корягу зацепилась.
- Хааа, но вы же ей помогли потом?
- Помогли, - согласился Древич, - но корягу то ей с собой весь праздник таскать пришлось.
Наконец вышли они обратно на поляну, где леший проживал. Кудахты там почему-то не оказалось. Только горстка перьев, на том месте, где видели ее в последний раз, да яичко куриное в центре лежит.
- А Кудахта моя куда подевалась? – удивленно спросил Древич, подбежав к горстке перьев, - глянь-ка ты, - подозвал домовой лешего, - сожрали цыпу мою!
- Не, - покачал головой Шатун, - мои звери не могли такого сделать, воспитанные они у меня, чужого не берут.
- Да как не берут, - продолжал возмущаться Древич, - не сама же она себя ощипала!
- Сдается мне, - начал Шатун, - заездил ты свою цыпочку, вот она и ушла от тебя, упорхнула, так сказать, из семейного гнезда.
- Кудахта - примерная курица, - настаивал на своем домовой, - она бы в жизни яйцо без присмотра не оставила.