— Мистер Грейвс, сэр, — Тина опускает глаза, осторожно отправляя палочкой аккуратную стопку отчётов на громоздкий стол. — Здесь всё, что вы мне поручили.
Интересно, ему удастся найти хоть одну ошибку?
Грейвс внимательно смотрит на Тину, привычно отмечая мягкую ложбинку между ключиц, по которой скользит тонкая золотая цепочка округлого медальона.
Интересно, не холодит ли металл нежную кожу?
Тина мнётся, не поднимая взгляда. Её бледные пальцы нервно складываются в замок, но она тут же расцепляет их, заводя руки за спину: Грейвс готов поспорить, что она сейчас твердит себе “успокойся”.
Интересно, она когда-нибудь перестанет нервничать в его присутствии?
— Вы что-то хотели? — он поднимает брови.
Интересно, есть ли шансы, что она когда-нибудь ответит на этот вопрос “вас”?
— Д-да, сэр, — Тина дёргает головой в кивке, всё так же изучая узоры пола. Она ещё секунду собирается с мыслями — и с духом, — а потом почти уверенно смотрит на Грейвса. — Можно я уйду пораньше с пятничного общего собрания?
Тина никогда не отпрашивается с работы.
— У вас всё в порядке? — пристально смотрит на неё Грейвс. — Что-то с сестрой?
Интересно, она знает, что румянец на щеках ей очень идёт?
— Нет, сэр, — сразу же отвечает Тина, вскидывая голову, а потом резко опускает плечи, снова упираясь взглядом в пол. — У меня… встреча. — Она молчит, и край светлой кофты едва заметно подёргивается: убранные за спину руки непослушно мнут мягкую ткань.
Интересно.
— Встреча? — Грейвс элегантным движением подбирается, выпрямляя спину.
— Свидание, сэр, — Тина вдруг неуверенно — но улыбается, обнажая ямочки на алеющих щеках. — У меня свидание.
Грейвс на мгновение замирает.
Он бы разрешил ей уйти. Разрешил бы пойти на это её свидание — в полной уверенности, что сможет при необходимости её догнать.
Разрешил бы, если бы не эти карие глаза, неуверенные жесты рук, тонкие кисти, хрупкие плечи, непослушные волосы. Если бы не эти ямочки.
Если бы Тина не была Тиной.
— В эту пятницу у вас свидание только со мной, Тина, — говорит наконец Грейвз и щурится, усмехаясь. — Со мной — и с документацией по делу Вторых Салемцев. Что скажете?
Тина красиво заливается краской: в глазах Грейвза она видит то, от чего её сердце заходится в беззвучном крике. Сердце Тины знает всё гораздо лучше самой Тины.
— Обещаю, голодной вы не останетесь, — добавляет Грейвз, даже не стараясь придать фразе двусмысленности: воображение Тины прекрасно проделывает это за него.
Солнечные лучи скользят по скулам Тины, оттеняя алый цвет, и Грейвзу хочется узнать, так ли мягка её кожа, как кажется с такой слишком безопасной дистанции.
— Вы свободны, Тина, — говорит он и провожает взглядом её спину. Тонкая ткань едва заметно очерчивает узкие лопатки.
Грейвз думает, что Тине идёт бежевый.
Грейвз думает, что, кажется, настало время её догнать.
========== You’d better run ==========
В воздухе стоит необъятный гул, будто они внутри огромного колокола, который не прекращает звонить. Кровь стучит в висках, отдаваясь тупой болью где-то в затылке; кажется, что-то тёплое бежит по щеке, прямо от уголка глаза к разбитой губе, на вкус солоно и отдаёт железом. Слева доносится чей-то полный страдания крик, но внутри словно нажали левую педаль фортепиано, приглушая звуки.
Взрывная волна от очередного заклятья откидывает Тину к ближайшей стене, и она буквально слышит, как трещит кость правой руки, встречаясь с негостеприимной каменной кладкой склепа. Палочка безнадёжно потеряна где-то в грязи; найти её в такой темноте не представляется возможным: воздух освещают только вспышки заклинаний, в промежутках — кромешная тьма.
Действие первое: лучшие авроры МАКУСА против головорезов Гриндевальда. Место действия: кладбище Вудлон, Бронкс. Обстановка: и близко не располагающая к победе.
Тина бестолково копошится в мёрзлой земле, пытаясь подняться на ноги. Её шатает; голова раскалывается и вообще очень подводит. Стена позволяет на себя опереться только для того, чтобы поцарапать острыми камнями узкие ладони. Впрочем, Тина этого даже не чувствует: голова, Мерлин, как же болит голова, пожалуйста, хотя бы на секунду, пусть всё прекратится, моя голова, боги, помогите…
— Тина-Тина, — высокая статная фигура эффектно подсвечивается пущенной кем-то Авадой. — Не ты ли это обронила? — и протягивает ей что-то узкое, длинное и привычно-знакомое.
Тина тянет руку к своей палочке, но Гриндевальд только смеётся, отстраняясь.
— Ты уже совсем плохо соображаешь, верно? — почти сочувственно говорит он, разглядывая изможденное лицо, испачканное в крови, грязи и кирпичной пыли. Впрочем, на удивление, следы битвы делают её только красивее.
Ноги предательски подводят, и Тина падает на колени, упираясь руками в землю, израненными ладонями чувствуя редкие травинки и комки почвы. В голове шумит, а перед глазами мелькают звёзды — впрочем, это вполне могут быть отсветы заклятий.
Гриндевальд небрежным жестом отражает пущенное в него заклинание, и заходящий справа аврор падает замертво, даже не успев понять, что произошло. В глазах Тины бесцветными искорками блестят слёзы; она ненавидит бессилие, ненавидит всей душой то, что не может помочь.
Гриндевальд наслаждается её поверженным видом. Вот оно, добро. На коленях в земляном месиве, покрытое грязью, без оружия. Жалкое, ничтожное, но — чёрт побери! — всё ещё несломленное.
— Глупая девчонка, — почти ворчит Гриндевальд, кривя бледные губы. — Я же предлагал свою сторону… — он бездумно вертит в длинных нервных пальцах чужую палочку, вглядываясь в огромные глаза Тины.
— Никогда, — выплёвывает она и бросается на Гриндевальда так стремительно, как только может.
Мысли внезапно становятся кристально чистыми. Перед глазами Тины сейчас только одно.
Персиваль Грейвз, её начальник, её наставник… её спутник. Персиваль Грейвз, который теперь покоится на этом самом кладбище в гробу из тёмного дерева. Персиваль Грейвз, который не смог одержать победу в схватке с Гриндевальдом.
Палочка выпадает из пальцев Гриндевальда, когда Тина обхватывает его торс руками и заваливается вместе с ним на землю. Она шарит ладонью, пытаясь её найти, а второй рукой сжимает горло убийцы.
Гриндевальд кашляет и смеётся, зная, что может сбросить хрупкое тельце в два счёта. Когда ему надоедает ощущение холодных липких пальцев на шее, он бьёт Тину по лицу и быстрым движением поднимается на ноги, не забыв подхватить чужую палочку. Тина перед ним на коленях; из разбитого носа струйками течёт алая горячая кровь, в глазах плещется боль вперемешку с ненавистью.
— О, детка, лучше бы ты убежала, — зловеще тянет он, хватая Тину за спутанные пряди и откидывая её голову назад. Тонкая шея кажется особенно беззащитной, белея в темноте.
Тина закрывает глаза.
Комментарий к You’d better run
https://vk.com/goldgraves_forever?w=wall-135902128_1920
Долго думала, что ещё можно добавить и как продолжить, но потом эта зарисовка показалась мне такой логически завершённой, что я решила оставить как есть.
Хотя, конечно, хотелось расписаться :)
Не забывайте заходить в группу, там каждый день что-то новое :)
========== Как в сказке ==========
И жили они долго и счастливо.
Так заканчиваются хорошие сказки. Принцесса целует принца и на белоснежном коне уезжает вместе с ним в замок.
Вот только Тина не в сказке. Тина в промозглом Нью-Йорке, где осенние ветра грубо забираются под воротник недостаточно тёплого пальто, где из подворотен несёт чем-то затхлым и опасным, где принцы уже давным-давно погребены под слоем франтовства и алчности.