– В 1980-м.
– Нескоро… – Александр Георгиевич вздохнул. – Не доживу… Ну, ничего! Мы, революционеры всегда сражаемся ради будущих поколений и не ждём награды для себя!.. А в космос мы полетим?
Тут я ответила положительно, не покривив душой, и даже обрадовала его новостью, что Страна Советов сделает это первой в мире.
– А я и не сомневался! – Белобородов просиял. – А вот у вас в тетради написано, что уральские большевики бывшего царя расстреляли. Как на это Совнарком отреагировал? Заругал нас товарищ Ленин? Или похвалил? Может, поувольняли кого? Может, под трибунал за самоуправство? Или наоборот – наградили?
– Честно говоря, я не знаю… Мы этого в школе не проходили… – смущённо ответила я.
И тут же подумала, что если бы сказала «под трибунал», то, пожалуй, и спасла бы Николая и семью. Но слово не воробей…
– Жаль, – сказал Белобородов, – очень жаль… А вот позвольте спросить. Вас арестовали около Дома Особого Назначения. Зачем вы пытались попасть туда?
– Я просто хотела увидеть место исторических событий. Понимаете, настоящий, живой царь… Ну, то есть… Бывший царь…
– Ну, разумеется! Где же человеку XXI века еще полюбоваться на царя! Понимаю! У вас там, конечно же, всего, что хоть немного похоже на самодержавие, уже и след простыл! Царь для вас это, наверное, как мамонт? Или как саблезубый тигр?
– Угу… Вроде того…
– И это был единственный мотив?
Еще один мотив попасть в Ипатьевский дом у меня был. В первый день, когда я туда потащилась, он был, может быть, не осознанным. Но, сидя в тюрьме, я еще раз обдумала всё это и выдвинула важную для себя гипотезу. Раз та дверка, через которую я попала в эту эпоху, была как раз на месте этого дома – то не может ли быть так, что обратная дверь тоже находится внутри него?
Вслух об этом Белобородову я говорить не стала. Не хватало еще, чтобы вслед за мной в 2022 год попёрлись большевики из 1918-го! Там, знаете ли, и без них неприятностей хватает. Однако по моему лицу Александр Георгиевич наверняка мог понять, что мотив поглядеть на царя не единственный. Поэтому я решила соврать – и таким образом, чтобы сделать ему приятно:
– Мы недавно в школе изучали про Кровавое воскресенье. Знаете, меня это возмутило до глубины души! Вот я и хотела высказать Николашке всё, что о нём думаю по этому поводу. В глаза ему посмотреть. А, может, еще в рожу плюнуть.
– Замечательно! – сказал Белобородов. – Понимаю! Натворил наш Николашка всяких дел! Век прошел, а из-за них у людей до сих пор волосы встают дыбом… А скажите, вы ведь уже видели Романова? Мне сообщили, что вы столкнулись с ним, когда были арестованы и отведены к коменданту ДОНа Авдееву. Вы удовлетворены?
– Ну… Я тогда испугалась… Авдеев меня бил…
– При Николае?
– Да.
– Должно быть, вам тогда было не до царя.
– Ну да, вроде того…
– … Кстати, этого Авдеева мы уже уволили. Он дурак и пьяница. Вёл себя чёрт знает как. И ребят из Сысерти, которые там при нём были, уволили тоже. Теперь в ДОНе другой комендант – Юровский его фамилия. И охрана вся сменилась.
Я хотела спросить у Белобородова, к чему это он ведёт и зачем он мне это рассказывает. Не успела – он внезапно сменил тему:
– Скажите, а та женщина, которая сидела с вами в камере… Она что-нибудь рассказывала вам? Делилась чем-нибудь?
– Ну, мы поговорили о том, о сём…
– Она не признавалась ни в чём преступном?
– Да вроде нет.
– Она что-нибудь говорила о своём происхождении?
– Ее папа вроде бы работал на заводе, – сказала я.
Он, что, хочет, чтобы я стучала? Я не доносчица!
– По нашим сведениям, это опасная преступница, которая готовила выступление против законной Советской власти. Такие, как она, готовы проливать кровь трудящихся, готовы прятать от них хлеб ради достижения своих корыстных целей!
Белобородов посмотрел прямо мне в глаза так, что от него взгляда стало страшновато. Ну, если против законной власти… В конце концов, какое мне дело до этой Наташки?
– Ее отец священник при заводе.
– Вы хороший человек, – улыбнулся Белобородов.
– Вы ее расстреляете?
– Нет, – он усмехнулся. – Не волнуйтесь. Это была сотрудница ЧК. Просто, знаете ли, небольшая проверка. Теперь мы знаем, что с вами можно иметь дело. Вы настоящий борец за рабочее дело.
– Мне не нравятся такие проверки.
– Обещаю, что они не повторятся! Но ведь мы должны были проверить вас перед тем, как предоставить вам шанс.
– Какой еще шанс?
– Поучаствовать в Российской Революции. Наверняка вашей молодежи скучно. Наверняка она немного завидует нам, на чьи годы выдались главные классовые битвы. В ваше время все подвиги уже совершены. Но у вас есть шанс выделиться среди сверстников и приложить руку к созданию идеального общества, в котором вы живёте! Кроме того, вы сможете отомстить Николаю, как и хотели. И покруче, чем плюнуть в лицо.