– Да вы ослышались! – пролепетала я дрожащим голосом, сделав несколько шагов назад. – Я не из Сысерти, а из Бисерти.
– Ага, ну, конечно!
– Еще чего сочинишь?
– А ну-ка, подь сюда!
– Сюда поди!
Я развернулась и бросилась наутёк.
– Стрелять будем! – крикнули в спину.
– Стреляем!
Я упала наземь. Думала, услышу сейчас свист над головой, но вместо этого раздался громкий стук – словно кто-то очень быстро и свирепо заколачивает огромные гвозди. Вокруг стало пыльно. Немощеная улица подо мной содрогнулась несколько раз. Через секунду я поняла, что в нее вошли пули. Еще через секунду сверху навалился на меня красноармеец.
– Ты арестована именем революции! – прокряхтел он. – Думаешь, мы лыком тут все шиты? На Вознесенском, на маковке самой, сидит пулеметчик! В другой раз уж он не промахнётся!
– Сволочь ты антинародная, – добавил, подоспев, второй охранник. – Мы твой говор чехословацкий сразу узнали! Много вас, агентов капитала, тут вынюхивает…
– Я ничей не агент! Я же школьница просто! Я тут заблудилась! Пустите! Пожалуйста.
– Да уж конечно!
– Ну-ну. ГубЧека разберётся.
«Это была самая короткая история про попаданку в прошлое», – подумалось мне.
Глава 3
Где находится ГубЧека и как меня вести туда, если смена еще не закончилась, охранники не знали. Так что, за неимением иных идей, меня потащили внутрь – в Дом Особого назначения. Наверно, решили, что, если одиннадцать узников уже были там, то и от появления двенадцатого хуже не будет.
Окна в доме оказались замазаны белой краской и наглухо закрыты. Внутри было душно, воняло немытыми мужиками. Этих мужиков на первом этаже (а на второй я не ходила) толклось около десятка: некоторые тоже в форме красноармейцев, другие в рабочих тужурках и синих косоворотках. Сперва меня поместили в комнате для караульных в компании нескольких из них. Не стану пересказывать все мерзкие шуточки, которые я услышала в течение пятнадцатиминутного там нахождения; скажу лишь, что ни до царя, ни до царицы, ни до всех этих событий мне уж дела не было: я ждала, что вот-вот изнасилуют. Пожалуй, что так бы оно и произошло, если б за мной не вернулся Мишаня, который сказал, что какой-то Александр Дмитриевич сейчас во дворе и меня надо теперь вести к нему, а он решит, что делать.
Отвели меня во двор.
По этому двору мимо забора медленно бродили туда-сюда какие-то мужчины и женщины. Одна женщина была в инвалидной коляске. Она не каталась, а только всё время печально вздыхала. Рядом с ней на земле сидел парень-подросток. Поодаль находились два мужчины: один с бородой, другой без. Первый раскрыл портсигар. Оба взяли по папиросе и закурили.
– Александр Дмитриевич! – позвал мой тюремщик. – Мы тут вам шпионку привели.
Мужчина без бороды оставил своего спутника и приблизился к нам. Я заметила, что он навеселе.
– Вот, Александр Дмитриевич, – сказал Мишаня. – Подошла к нам вот эта девица. Ошивалась вокруг ДОНа, всё разглядывала, сведения какие-то вынюхивала. Спросили мы ее, кто такая, а она как начала врать, как начала всякую околесицу городить!.. Да взгляните, как одета. Явно девка не простая.
– Ты кто такая? – спросил Александр Дмитриевич. Было похоже на то, что он старается быть как можно более суровым, но не очень умеет.
Я представилась. От того, как легко добился ответа, Александр Дмитриевич как будто бы немного растерялся. Поэтому он закричал:
– Ах ты сволочь белочешская! Я, думаешь, поверю?! Как тебя, суку, звать, мне и дела нет! Имя у тебя поддельное и паспорт поддельный, и рожа такая же, это мне очевидно! Говори, на кого ты работаешь! Живо!!!
– Я ни на кого не работаю. Я просто заблудилась и…
– Молчать!!!
Ни с того, ни с сего Александр Дмитриевич влепил мне пощёчину.
– Мы с Васяткой думаем, что это эмигрантская элементка, – сказал Мишаня, и так я узнала, что не-Мишаню зовут Васяткой. – Ее, наверно, монархические круги заслали.
– Тебя кто заслал?!
– Никто.
– Скрывает, сволочь!
– Графинька, наверно какая-то, – предположил Мишаня. – А то и из царской родни кто.
– О! – похоже, эта мысль так понравилась Александру Дмитриевичу, что он принял ее за свою. – Знаешь, Мишка, что я думаю? Думаю, это какая-то графинька из царской родни! Вот сейчас мы проверим… Романов! Подите сюда!
Человек с бородой, который только что закурил вместе с этим поддатым субъектом, приблизился к нам, и я с удивлением опознала в нем Николая Второго. Было что-то безумное в том, чтобы видеть это лицо из учебников истории вот так вот, живьем, в каких-то паре метров. Правда, в учебнике он был моложе. Сейчас, встретив его пятидесятилетнего, я впервые заметила, как с возрастом он стал похож на своего отца, Александра III. А еще я поймала себя на том, что не ощущаю ничего царского, ничего такого особенного в этом уставшем мужчине предпенсионного возраста. Это лицо подходило скорее какому-то дачнику, озабоченному пасынкованием помидоров, или задолбанному женой, детьми и начальством фанату зимней рыбалки…