– Романов! – Николаю показали на меня. – Признавайтесь! Это кто?
– Я не знаком с этой дамой, – спокойно отозвался бывший царь.
– Так прям и не знаком?! А мы вот думаем, что неспроста она тут оказалась! Из вашей кодлы девка! Отвечайте, Романов! Не то хуже будет!
– К сожалению, господин Авдеев, я действительно вижу эту особу в первый раз, – ответил Николай.
Получается, фамилия Александра Дмитриевича была Авдеев. Я подумала, что это знание может мне где-нибудь пригодиться… А через секунду получила несколько ударов по лицу от этого самого Авдеева. Убежать или дать сдачи было невозможно: сзади Мишаня держал меня за руки.
– Романов, признавайтесь: кто такая?! Сейчас я ей всё рыло раз…бу, если не скажете!
– Господин Авдеев…
– Господа все в Париже, пора уже выучить!
– Гражданин Авдеев, – покорно поправился Николай. – Если бы я знал, кто это такая, то непременно сказал бы вам. Однако я не в силах это сделать.
– Ах так? – вскричал Авдеев. – А вот вам! Вот сейчас подохнет ваша барынька!!!
С этими словами он приставил к моему виску наган. От прикосновения холодного и твёрдого металла к голове по всему моему телу пошла дрожь. «Возможно, если я погибну, то таким образом перенесусь обратно, – попыталась я утешить сама не себя. – А если способа вернуться не существует, то рано или поздно я всё равно тут погибну. Лучше по-быстрому…».
Самовнушение не удалось. Умирать так не хотелось, что из глаз полились слёзы.
– Убью, если не скажешь, кто такая! – вскричал Авдеев.
– Александр Дмитриевич, вы напрасно мучаете барышню, – успокаивающим тоном проговорил Романов.
– Не верю! Кто такая? Говори!
Еще некоторое время Авдеев и бывший царь пререкались: первый требовал сообщить, к какому заговору я принадлежу, второй безуспешно пытался унять его. Все люди, гулявшие во дворе – это были те самые узники – остановились и с ужасом наблюдали за разыгравшейся сценой. Через пару минут стало ясно, что убивать меня Александр Дмитриевич не собирается, а просто пугает. Еще через минуту он заметно утомился от того, что сам же и устроил – и обмяк. Может быть, агрессивная фаза опьянения сменилась у него расслабленной. Наконец, бывший царь намекнул ему, что Авдеев может получить кое-какие интересные подарки из вещей царской семьи, если отстанет от меня и от него. Тут наган, наконец, опустился.
– Можно взять в заложницы кого-нибудь из царевен и продолжить допрос, – предложил Мишаня. – Тут он точно расколется. А не расколется – убьём царевну и возьмём новую. Их же много.
– Не, – ответил Авдеев. – Нельзя убивать их. Не велено. Нас товарищ Свердлов заругает за самоуправство.
– Что ж с ней делать?
– Пускай губчека разбирается. Оно на углу Златоустовской и Покровского сидит, в помещении «Американской гостиницы». Веди ее, Мишка, туда. А я что-то устал, мне поспать надо… Будьте любезны, Романов, еще папироску… Эй, все вы! Прогулка закончена!..
Глава 4
Через пару дней я стояла в кабинете следователя. Сам следователь сидел за столом, на который было вывалено содержимое моего рюкзака. Свет настольной лампы, стоявшей рядом, был специально направлен мне в лицо. Больше в комнате не было ничего. Единственным, за что мог зацепиться взгляд была лепнина на потолке – цветочки-ангелочки, явно говорящие о том, в ведение ГубЧека это помещение поступило совсем недавно.
Лицо было распухшее от слёз: я много плакала, но теперь на это сил уже не осталось. До допроса меня били. Вчера тоже. Подозреваю, что это был не последний раз. Надежды на то, что всё это кончится хорошо, у меня, в общем. не было. Промелькнула даже мысль признаться, что я белая – чтоб сразу расстреляли, чтобы не мучили. Но всё же не решилась. Умирать было страшно. Хотя перспектива жить дальше, возможно, подвергнуться пыткам, пугала не меньше…
– Можешь запираться сколько угодно, – сказал следователь. – Мы всё равно узнаем, кто ты такая и кто тебя заслал. Узнаем рано или поздно. В твоих же интересах, чтобы это произошло побыстрее.
– Я уже сказала. Вы не верите.
– Потому что сказки нам не интересны! – следователь сразу повысил голос. – Отвечай! Откуда ты приехала?