Несколько дней, в одиночестве, я прогуливалась по Белому берегу, отдавшись воспоминаниям. Я бы пожелал провести это время с Джаспером, ведь мнение Весены только раззадорило задать ему необходимые вопросы, но Джаспер либо пропадал в поисках убежищ ордена, либо общался с бурундуками в лесу. Как-то я надумала побеседовать с Марином, но как уже понял читатель – он был самым скрытным из клана. Возможно он и был приятен наружно, но также был крайне скучен. В разговоре, который я попыталась у него выпросить, старался избегать личного, и длился этот разговор не больше минуты. Он был изгоем и предметом для подстреканий. На одну из очередных злых шуточек достопочтенной Сандры, он впал в приступ психоза и разгневавшись, снова заперся в своей комнате. Я заметила, что он всегда ходил в одной и той же полотняной робе, в прочем, это не имело никакого значения. Я, уже, к слову, слышала рассказы Сандры о том, как он обычно проводит свой досуг в компании мертвой головы. Печально что мой спаситель оказался заядлым отшельником, и если бы я умела читать мысли и видеть прошлое при касании, то навряд ли засиживалась в запертой комнате, скорее развлекала бы себя, просматривая все новые и новые истории из жизни простых людей. В добавок, Сандра говорила, что Марин не умеет превращаться в гарпию. Интересно, почему…
Проходили дни, месяцы, и вот прошел целый год.
За окном пели птички, волны по-прежнему разбивались о берега. Весна пришла, но я уже давно ничему не радовалась. От Агнесс по-прежнему не было вестей, уже и не знаю, в какой момент я отпустила волнения, и просто выдумала историю, якобы моя Агнесс вышла за муж, и ничего мне не сказав, уехала далеко на восток, на белых жеребцах.
Тот год был жесток на моей памяти. В тысяча триста сорок девятом году Европу охватила чума. Самый настоящий мор, и холод! Балтийское побережье страдало бубонной чумой. Одни говорили, это все дьявол, другие говорили о божественном промысле. Мало кто подумал плохо о блохах, крыс, и тем более кроликах. Впервые я столкнулась с чумой, когда разгуливала себе по лесу в солнечный день, собирая цветочки. Мое внимание привлек белоснежный кролик – то была сама милота. Когда кролик повернулся ко мне, его мордочка была поражена чумой. Помню, я тогда не поняла в чем дело, но позже узнала. Люди гибли, перед этим прибывая в исключительно тяжелом состоянии, сопровождающимся лихорадкой, поражением легких и активного развития сепсиса. Я просила Освальда помочь бедным людям, дать им шанс на исцеление нашей кровью, но старик был непреклонен, он боялся за нашу безопасность.
Из-за эпидемии в города по всей Европе стали пробираться вампиры. Эти твари без особых сложностей перемещались по опустевшим улицам и питались бедными людьми, вырезая целые семьи в их домах. Джаспер сказал мне, что это отличный шанс остановить ночных убийц повидать мир, и Освальд дал нам добро на охоту.
Весь год мы путешествовали из города в город, уничтожая гнездо за гнездом. Я побывала в Румынии, Швеции, в сказочной Швейцарии и много где еще.
Низшие вампиры были мало изученным народом. Мы знали только то, что их тела мертвы и нуждаются в крови. Если они перестанут пить кровь, их тела сгниют, а разум останется вечно привязанным к костям. Это страшные мучения! Они разлагаются, оттого вынуждены прятаться в ледяных пещерах, в кромешной тьме. Они бессмертны в каком-то смысле, но их можно убить дневным светом, железом, и деревом. На самом же деле человеческого от них довольно немного. Бесчувственные звери с неутолимой жаждой крови в глазах. Их кожа почти что черна от постоянного разложения, а глаза скрывает запекшаяся кровь. Уши выгнуты, а носы деформированы, в общем, просто уродливы. Вместо губ открытые десна и бритвенные клыки, пронзающие могильным холодом. Низшие крайне опасны для людей, один лишь незначительный порез ногтем может обратить человека в эту тварь.
Однажды, Джаспер поделился со мной тем, что Низшие не могут иметь потомства, но при сношении с человеком рождается Упырь:
Встречаются редко. Омерзительные твари. Упыри неразумны и обитают в пещерах глубоко под землей. Едят все живое и мертвое, от чего из их пасти воняет теплым смрадом. Внешне надуты, кожа как слизь. Впервые встретившись с этим существом в подтопленном гроте, я едва не заблевала свой кожаный жилет и новые портки. Их тела бесформенно слеплены из тухлого мяса, еще им присущи малюсенькие глазки, и пасть с бесчисленным набором мелких и средних зубчиков, которые могут расплющить свою жертву, даже разжёвывать не нужно.