Несправедливо обиженная мешо как раз поднялась с земли, потирая ушибленный лоб. Касадор, пострадавший от кулака Дана, тоже завозился на земле, пытаясь вернуть управление собственными конечностями.
— Всегда быстрее пули забираете за решётку хулиганов и дебоширов? — закончил Дан, поглядев на жендармов, а потом на Пола Петерсона.
Впрочем, Дан не знал, как зовут обидчика Пеллы, и ему на это было решительно наплевать. Как и на то, что о нём думают жендармы, а также зеваки, прервавшие свои дела, чтобы посмотреть на вечернее представление.
Поколебавшись пару секунд, жендармы решили не связываться с этим отмороженным молодым человеком. Тем более что в его словах была определённая и несколько обидная истина. Это они должны были дать в морду Петерсону, а не этот касадор. Поэтому тот жендарм, что доставал револьвер, вернул его в кобуру и миролюбиво показал пустую ладонь. А второй свёл руки на уровне живота и с лёгким укором посмотрел на Дана. Мол, зачем ты правду-то в лицо?.. Обидно!..
Дан тоже не стал обострять — и пошёл помогать Пелле. А когда и как «немезида» вернулась в кобуру, никто толком даже не заметил.
— Весь день хожу с тобой, и так в лоб тебе хочется дать!.. — признался Дан, когда они уже выезжали из города. — Но делает это какой-то придурок… Вот что за несправедливость, а?
— Пф-ф-ф! — девушка фыркнула.
— На моей родине говорят, что любопытство — конечно, не порок, но сгубило много кошек… — заметил Дан, кивком головы указав на пробегающего через улицу кота. — Хочешь знать, кто я? Пожалуйста! Когда мы встанем лагерем, и я прикажу готовиться к долгому отдыху, ты должна собраться и быть готовой уехать на две недели. Так что постарайся, чтобы у тебя всё для этого было. И перестань меня доставать… Ничего я тебе раньше этой поездки рассказывать не буду.
Вечером того же дня Дан объявил вадсомаду, что они едут вглубь равнин, где у него есть одно весьма важное дело. Члены вадсомада восприняли эту новость спокойно. Мигель и Иоганн заслуженно собрали с остальных касадоров семь во, которые те им проспорили. Просто оба они были старыми друзьями Дана и примерно понимали, что, как и когда он делает. В отличие от остальных.
А потом под светом звёзд состоялся прекрасный ужин, на котором была вкуснейшая рыба и ещё более вкусная дичь. Но куда ярче звёзд в эту ночь сияла счастливая улыбка Пеллы, которая наконец-то уломала проклятого Дана Старгана…
Вадсомад Старган, пустошь Пепо, 25 февраля 1936 года М.Х.
— Пепо был касадором! Весьма удачливым, но не слишком праведным! — рассказывал Алекс, пока Пелла старалась не угробить доверенный ей фургон. — Говорят, что у него был календарь, где на каждый понедельник и четверг было записано красной краской: «Ограбление». Это он, стало быть, себе написал, чтобы не забывать!..
— Какой же он касадор, если бандит? — удивилась Пелла.
— Мама говорит, что в те времена такое было сплошь и рядом, — заметил Алекс. — С одной стороны касадор нанимается для защиты какого-нибудь поселения. А с другой — грабит дилижансы.
— По мне, так виселица по нему плачет! — буркнула девушка. — Поймать такого и повесить на ближайшем дереве!..
— А вон и оно! — Алекс указал на что-то высокое, что девушке сначала показалось небольшой скалой. — Это и есть то дерево, на котором повесили Пепо.
Дерево называлось марчельским каскадом. Оно выглядело так, будто кто-то составил пирамиду из цилиндров, где каждый последующий был уже предыдущего. Листьев у дерева не было. Только небольшое расширение наверху. Дерево, на самом деле, было всё покрыто бороздами. Пелла не знала, что смотрит сейчас на единственный лист этого растения, который был выставлен под солнечные лучи. Но стоило интенсивности солнца стать слишком высокой, как вся поверхность дерева начинала сморщиваться, пряча лист и выпуская наружу плотную кору.
— Ничего себе дерево!.. — пробормотала Пелла, отвлёкшись от управления фургоном и задрав голову вверх.
— Да, марчельский каскад называется… Говорят, голова Пепо в петле висела там, на вершине, пока верёвка не сгнила окончательно, — Алекс тоже задрал голову, но, конечно же, не увидел не верёвки, ни головы. — А вообще-то тут ещё хорошо ловить роллфельды. Откуда-то ветер много золотых нагоняет…
Пустошь Пепо представляла собой огромную чашеобразную низменность, в центре которой и рос марчельский каскад. После дождей всю её чашу заполняло водой. Но в это время сюда мало кто забредал, потому что касадоры не были водоплавающими — и не собирались нырять даже за роллфельдами. Легче было приехать к тому моменту, когда вода почти сойдёт, и тогда, побродив по грязи, обобрать кочевые растения, избавив их от ценностей.