Ударился носом, где впереди располагались датчики и антенны, а следом шёл сам модуль рубки. Одна из антенн пробила стену модуля и вошла внутрь, сминая ноги Евгении и Елены, дробя кости таза и ломая позвоночники… Оба они успели вскрикнуть от боли, прежде чем потеряли сознание. Это был страшный крик, который заставил Данилу в ужасе оцепенеть в кресле…
— Мама! Папа! — жалобно позвал он, но его голос потонул в скрипе и грохоте.
«Арго» приземлился и теперь вспахивал грунт своей металлической тушей, пуская впереди вал из песка. И самое удивительное заключалось в том, что кораблик всё ещё жил. Работала система автоматического управления, был жив реактор, хоть и потерял большую часть мощности — и даже двигатели ещё могли действовать. Зато «ослепли» рубка и исследовательский отсек.
Будь на месте Данилы взрослый человек, с багажом знаний и навыков — и он бы, наверное, сумел со временем подлатать и снова поднять кораблик в космос… Но Данила был просто маленьким мальчиком десяти лет от роду. Высоким, но очень худым. Он и выглядел-то моложе своих лет.
И теперь на его тело наваливалось 0,97 земной гравитации… Даниле даже показалось, что перегрузки не закончились — хотя это было всего-навсего притяжение планеты.
«Арго» раненой птицей лежал, зарывшись носом в землю, а автоматика спешно гасила все потенциально опасные процессы в работе корабля. Елена всё-таки совершила чудо, и её сын был спасён. Однако сама она и её муж умирали, истекая кровью, в пилотских креслах…
Данила сообразил, что всё, наконец, закончилось, по той странной тишине, которая царила вокруг. Он отщёлкнул ремни, и те послушно выпустили его. Больше не было смысла удерживать человека в кресле.
— Прошу заметить, что вам нельзя отстегиваться до прихода родителей! — сообщил робот.
— Они ранены! Пал! Скорее!!! — попытавшись сделать шаг, мальчик чуть не упал: ноги подкосились. — Пал, помоги мне!..
Робот подхватил ребёнка манипуляторами. И на долю секунды застыл… В его электронных мозгах в жестоком бою столкнулись три основных закона робототехники — и более поздние инструкции Красновых. Понятное дело, через долю секунды победили основные законы. Раз родители Данилы ранены, то их жизнь в большой опасности. А значит, он не имел права своим бездействием оставить их умирать. Но он не мог оставить и Данилу. И потому с испуганным ребёнком на руках робот устремился в рубку…
В отличие от мальчика, Пал сразу понял, что люди в любом случае умрут. Ноги и тазовые части их тел представляли собой сплошное месиво из костей и мяса. Но оба они были ещё живы, хотя и ненадолго. Пал повернулся к выходу из рубки (всё-таки Даниле входить в неё было запрещено), но мальчик вырвался из его манипуляторов и на подкашивающихся ногах заковылял к родителям.
— Должен напомнить, что входить в рубку вам запрещено! — строго напомнил Пал, но Данила его уже не слушал.
Из одного из карманов на курточке он вытащил два тонких провода и переходник для своего порта. А затем с помощью переходника сделал то, что считалось очень опасным — соединил себя напрямую с интерфейсами родителей, откуда считывались их медицинские показатели.
— Они живы, Пал! Они живы!..
— Они умирают, Данила, — ровным голосом вынес вердикт Пал.
В этот момент Елена, которая должна уже была, по всем признакам, стоять одной ногой на том свете, слегка приоткрыла глаза. Она увидела Данилу и протянула руку, нежно коснувшись его щеки.
— Даня, сынок, мой… Ты жив, — прошептала она, нерационально потратив остатки сил. И снова потеряла сознание, а показатели работы её сердца стали угрожающими…
— Возьми маму на руки! Неси её в медицинскую капсулу! — потребовал Данила от Пала, крепко сжав худые кулачки, чтобы снова не заплакать.
И робот не смог ему возразить. Потому что по всем вводным именно Данила теперь становился тем, кто имеет право отдавать распоряжения.
Когда Пал протянул манипуляторы к маме, мальчик отключил провода и заставил себя подняться. Еле передвигая ноги, он сумел добраться до реакторной. Открыв крышку ручного управления, Данила перенаправил всю энергию на работу капсул, а потом поковылял в медицинский отсек, где Пал уже уложил Елену под стекло.
Данила откинул пульт управления и, убедившись, что энергии достаточно, включил режим криостаза. Лишь бы помогло!..
— Папу! Неси быстрее папу! — потребовал от робота мальчик.
Три десятка секунд, которые понадобились Палу, чтобы принести тело Евгения, показались Даниле целой вечностью. Он лежал на полу и из последних сил старался не потерять сознание. И поднялся только для того, чтобы запустить режим криостаза отца. Последнее, что он помнил — это зелёный огонёк на пульте, сообщавший, что криогенный процесс завершён удачно, и мозг пациентов пока ещё жив. Пока…