Пока Миги занимаются линкорами, в воздух поднимутся три тройки Су-33 и бомбами ОДАБ-500. Они разнесут порт Либавы, известной нам как Лиепая.
Там сейчас готовится к погрузке второй эшелон десанта. Когда к утру будет покончено с десантом и крупными кораблями, тогда подойдем поближе, и не залезая на мелководье, где возможны минные поля, будем добивать тральщики, миноносцы и прочую мелочь при помощи артиллерии. В общем, кажется, все. А там, как говорил Наполеон — бой покажет.
— Сергей Петрович, а нам с «Москвой», какая задача? — снова испросил командир «Адмирала Ушакова», капитан 1-го ранга Иванов.
— А вас адмирал приказал оставить в резерве. Если бой покажет пойдет не так, как было запланировано, и немецкие линкоры двинутся в нашем направлении, тогда вы с Василием Васильевичем должны будете быстро выбить их из игры. А пока ваш боезапас нужно экономить. Еще неизвестно, с кем придется иметь дело в следующий раз, может с англичанами. Еще вопросы будут?
Командир «Москвы», капитан 1-го ранга Остапенко, только молча кивнул, а вот командир «Адмирала Ушакова» все таки ответил, — Никак нет, Сергей Петрович, вопросов больше не имеется.
— Тогда, на сегодня все. «Москве» регулярно поднимать вертолет «ДРЛО» для контроля обстановки. Обо всех изменениях докладывать немедленно. Выход в точку сосредоточения в 03:00.
— Сергей Петрович, — спросил неугомонный командир «Ушакова», — а откуда вам так хорошо известны немецкие планы этой операции?
Иванцов погладил рукой лежащий на столе толстый томик в серой невзрачной обложке, — Фон Чишвиц, прошу любить и жаловать. «Захват балтийских островов Германией в 1917 г.», писал начальник штаба десантного корпуса. Сейчас идет в нашу сторону на линейном крейсере «Мольтке». Выживет, зараза, от себя ящик водки поставлю, так все подробно описал. Недаром говорят — болтун находка для шпиона.
Командиры кораблей напоследок дружно захохотали. Жить немцам, приближающимся к Моозунду, оставалось все меньше и меньше.
21:15. ТАКР «Адмирал Кузнецов», Александр Васильевич Тамбовцев
Ну, что ж, начнем, помолясь… В помещении, отведенном для «рыцарей плаща и кинжала», мы проведем совещание о том, как мы будем действовать в предреволюционном Петрограде. Кроме меня и адмирала Ларионова на совещании присутствовали мои старые знакомые: полковник Нина Викторовна Антонова, полковник же Вячеслав Николаевич Бережной, и подполковник Ильин Николай Викторович. В общем я, как старый журналюга, уже придумал название все этой честной компании — «заговор черных полковников», гм, или с учетом политической обстановки, можно перекрасить «черных» полковников в «красных». А что, «заговор красных полковников» — это тоже звучит.
Перво-наперво надо было обеспечить нас приемлемой одеждой, в которой мы на улицах Петрограда не вызывали бы повышенный интерес у окружающих. К нашему счастью в те времена в моде был стиль, который бы сегодня назвали «милитари». Чуть ли не половина мужского населения Питера носила полувоенную форму. Я пометил в блокноте: надо раздобыть у наших каптеров хорошие хромовые сапоги, портянки (когда я их последний раз наматывал?!) бриджи, гимнастерку, и какую-нибудь куртку, лучше кожаную. Они здесь уже вошли в моду. На голову — какой-нибудь картуз. Примерно так же можно приодеть и моих сопровождающих, для разнообразия дав некоторым из них старые шинели. Правда, пуговицы со звездочками надо спороть, обшить их материей, и снова пришить. Хотя можно взять бушлаты, спороть с них погоны, и получится подобие ватников. На крайний случай любопытным можно будет сказать, что это обмундирование, полученное от союзников по Антанте.
А вот с Ириной было сложнее. Подходящей к тому времени женской одежды мы раздобыть не могли. Пришлось импровизировать. Остановились мы на платье девушки в стиле «революционная эмансипэ». Длинная юбка, опять же кожаная куртка, гимнастерка (где ж нам ее размерчик найти-то!?) красная косынка на голову. В общем и целом сойдет для начала. Потом надо будет попросить у товарища Сталина помочь нам экипироваться более правдоподобно, конечно, если это будет еще актуально.
Оружие решили брать с собой обязательно — на случай встречи с местной шантрапой или патрулями «временных». Хотя последнее — маловероятно — юнкера к Смольному приближаться побаиваются. Но, как говорится, береженого и Бог бережет.