- О чем задумалась? - беспечно спросил он и сделал шумный глоток чая.
- Да странно так получается, что вот сижу я тут рядом с тобой, а толком ничего о тебе и не знаю, - призналась в своих мыслях она.
- А что ты хочешь обо мне узнать? Спрашивай, я с удовольствием отвечу на сытый-то желудок, - улыбнулся он и погладил себя по животу.
От двух стаканов горячего чая Денису стало жарко, и он снял пальто, повесив его на спинку дивана, а сам остался в той самой белой помятой рубашке. Леся же раздеваться не спешила, но пуховик расстегнула давно, а шапку скинула на сидение рядом с собой.
- Ну, например, откуда ты? Ты ведь не местный, не питерский?
- Не совсем. Я подозреваю, что мой четвероюродный прапрадедушка был родом отсюда, но… документально это не подтверждено, - подмигнул ей Денис.
Леся укоризненно, но с улыбкой покачала головой. Неужели этот человек и минуты не может быть честным на все сто процентов? Что за маниакальная потребность врать?
- Так откуда ты приехал?
- И город весь стоит оледенелый. Как под стеклом деревья, стены, снег. По хрусталям я прохожу несмело. Узорных санок так неверен бег, - процитировал Денис, махнув рукой, но Леся лишь отрицательно покачала головой. Тогда он продолжил: - А над Петром воронежским – вороны, да тополя и свод светло-зеленый, размытый, мутный, в солнечной пыли, и Куликовской битвой веют склоны могучей победительной земли. И тополя, как сдвинутые чаши, над нами сразу зазвенят сильней, как будто пьют за ликованье наше на брачном пире тысячи гостей.
- Я не знаю такие стихи, но попробую догадаться… Воронеж? – предположила она.
Денис усмехнулся и одобрительно кивнул:
- Ага. Эти стихи написала Анна Ахматова, когда приезжала к нам в 1936 году навестить своего друга Осипа Мандельштама. Его отправили в ссылку при Сталине.
Леся удивилась тому, что Денис так хорошо разбирается в поэзии. Сама она не увлекалась ни стихами, ни прозой, хотя бабушка пыталась приучить ее к этому. У них дома стоял целый шкаф, забитый до отказа книгами, но Леся читать не любила, ей больше по душе был спорт.
- Ничего себе, ты увлекаешься стихами?
- Ты многого обо мне не знаешь, - улыбнулся Денис краешком губ.
«Немудрено, ведь мы познакомились только вчера, хотя мне кажется, что он рядом со мной всю жизнь», - подумала Леся.
- Какой будет следующий вопрос нашей познавательной викторины? - спросил он, слегка наклонив голову.
- Ну… - задумалась она. - Расскажи мне про свою семью.
- Хорошо, тут у меня никаких секретов нет, - ответил Денис. - Родом я из обычной воронежской семьи. Отец фрезеровщик на вагоноремонтном заводе, а мама работает упаковщицей на кондитерской фабрике, так что у нас дома всегда есть, с чем попить чай, - усмехнулся он. - Старшая сестра вышла замуж и сейчас сидит в декрете с моей племяшкой, а муж ее работает на заводе, там же, где и отец. Но сердце нашей семьи - это бабушка. Ты не представляешь, что это за энерджайзер! Она уже давно на пенсии, но до сих пор работает в детском доме и занимается с детьми. Мы ей говорим, что пора бы отдохнуть и уйти на заслуженный отдых, но бабушка отказывается и твердит, что сойдет с ума в четырех стенах. Представляешь, она до сих пор ходит на работу пешком в любую погоду по двадцать минут в одну сторону и практически не жалуется на здоровье, тьфу-тьфу-тьфу! - Денис сплюнул через левое плечо и постучал по столу. - А еще поет в хоре в дворце культуры железнодорожников и вяжет нам на всю семью носки и варежки.
Леся не смогла сдержать улыбки. Видимо, Денис действительно очень любил свою бабушку, раз так много о ней говорил.
- Это она рассказала тебе про сокровище Кондратьева?
- Она эту историю рассказывает почти на всех семейных праздниках, но к ней обычно никто не прислушивался, кроме меня. Как видишь, не зря, - усмехнулся он.
- Посмотрим. Пока рано радоваться, - осторожно заметила Леся. - А ты ведь говорил, что ей эту историю рассказала твоя прабабушка, да? А она откуда узнала про Кондратьева?
Денис задумался. Эту историю он считал семейной реликвией и до этого никому ее не рассказывал, но ведь теперь они с Лесей в одной лодке, верно? Поэтому скрывать было бы бессмысленно.
- Тут все просто, моя прапрабабушка служила в поместье Кондратьевых до революции.
Леся изумленно приподняла бровь:
- В Петербурге?
Денис отрицательно помотал головой:
- Нет, в загородном поместье, куда Кондратьевы приезжали каждое лето. Как-то раз моя прапрабабушка случайно услышала ссору Сергея Павловича со своим сыном, тем самым Мишелем из записки, который в очередной раз промотался и приехал к отцу просить денег, на что в ответ Кондратьев-старший жутко разозлился и выкрикнул, что спрячет свое золото так, что его никто не найдет. А чтобы его сын хоть иногда думал головой, он разбросает по Петербургу подсказки, разгадать которые будет не так-то уж и просто. Михаил тогда в это не поверил, посчитав, что отец в очередной раз чудачит, но каково же было его удивление, когда за несколько дней до смерти отца он обнаружил у порога своей комнаты первую подсказку.
- Ту самую про страховое общество? - догадалась Леся.
- Именно, - кивнул Денис. - Но он тогда и не подозревал, что эту же подсказку видела и моя прапрабабушка, которая проходила по коридору и первой заметила загадочную записку. Она хоть и была из простых, но читать ее научили, поэтому она запомнила все до единого слова и снова положила записку у порога хозяина.
- Теперь я понимаю, в кого ты такой авантюрист, - усмехнулась Леся.
Денис лишь виновато пожал плечами, подтверждая ее слова. Взяв со стола солонку, он стал крутить ее в руках и продолжил рассказ:
- После смерти Кондратьева его дети пытались найти сокровище, но тут грянула революция, и им уже стало не до хитроумных загадок. Поэтому они спешно продали все, что смогли, и уехали за границу. Что с ними стало дальше мне неизвестно, а вот моя прапрабабушка все же попыталась разгадать подсказку и даже приехала в Петербург, но у нее ничего не вышло, да и в столице царил такой хаос, что было не до сокровищ, поэтому вскоре она вернулась домой ни с чем. Однако эту историю постоянно рассказывала своей дочке, та со временем рассказала ее своей, а она, то есть моя бабушка, уже поведала всем нам.
На этом Денис опустил солонку на стол, ставя этим жирную точку в своем повествовании. Теперь для Леси история с сокровищами становилась более реальной, а вкупе с добытыми подсказками казалось, что шансы найти золото Кондратьева увеличиваются.
- Ну вот, я ответил на твои вопросы. Настала моя очередь спрашивать? - Денис скрестил пальцы в замок перед собой и обратил свой взгляд на Лесю.
- Валяй, - кивнула она.
- Какое твое самое любимое блюдо?
Леся немного растерялась от неожиданного вопроса, но потом подумала и ответила:
- Наверное, грибной суп с лапшой.
- А тебе нравится, чтобы там было больше грибов или лапши? Или и того, и другого?
- Не знаю… Наверное, грибов.
- Со скольких лет ты занимаешься спортом?
- Так, сейчас вспомню… С семи. Да, с семи.
- Какой захват у тебя получается лучше всего?
- Ката-дзюди-симэ, меня тренер за него всегда хвалил.
- Ты любишь фильмы с Джимом Керри?
У Леси уже голова шла кругом от вихря вопросов, которыми закидывал ее Денис. Он что, проверяет ее реакцию или готовит к передаче “Что? Где? Когда?”?
- Так, стоп, перерыв, - рассмеялась она и выставила ладони вперед.
- Ты сама дала мне карт-бланш. Ладно-ладно, я немного сбавлю темп, - согласился он и сделал глоток чуть остывшего чая из картонного стаканчика. - А ты у нас прям настоящая коренная петербурженка?
- Ну да, прям настоящая коренная, - улыбнулась Леся. - Мой отец ученый-археолог, преподает в университете, но большую часть времени проводит в экспедициях, изучая осколки старых никому не нужных ваз.