–– Последний значит, – догадался Тайбай и развёл руками. – Петро себе не изменяет. Нет, чтобы девчонку напоследок слепить, он опять пацана сделал. – Сколько тебе лет?
Нико неприязненно стрельнул глазами. – Семнадцать. И, между прочим, вас я тоже не знаю! Вам папаша зачем понадобился?
–– Да так… решил в гости заглянуть к старому другу, раз уж вышел такой случай.
–– А-а-а… ну тогда идите, – тон у Нико был снисходительный. Выходило, что если бы Тайбай назвал другую причину посещения, он бы не за что не пустил его внутрь Касперо.
Полковник опять усмехнулся – этот малыш ему нравился даже больше чем остальные сыновья Петро и Клауди Санчесов. Он пошёл к трапу и за спиной услышал, как Нико ласково нашёптывает Люциферусу. – Хорошая лошадка, умная, красивая.
Люци согласно пофыркивал.
Полковник Хо поднялся по трапу, по ступеням которого стекала вода, и на входе лицом к лицу столкнулся с Клауди. Мамаша Санчес шла – за ухо затащить пикиньо в дом и поднять, наконец, трап. От дождя перед входом натекла приличная лужа. Увидев Тайбая, она уложила обе руки на грудь, над часто забившемся сердцем.
Полковник взял верхнюю её ладонь, потянул к себе, и прижал к своим губам. Рука Клауди пахла жареным луком – Хо с удовольствием втянул носом этот драгоценный запах.
–– Тай…, – не отнимая ладони, прошептала Клауди
В родительскую спальню, где Петро Санчес в своём кресле читал книгу, заполошно ввалился Лео и жарко зашептал. – Ба-ать, там мамка с каким то хмырём обнимается!! Пойти, спустить его с трапа?
Петро неспешно закрыл книгу, оглядел возмущённого сына и кивнул себе за спину. Кивок означал: «давай вези, посмотрим на твоего хмыря». Лео схватил кресло отца за ручки сзади и покатил его учинять разборки с покусителем.
Перед выходом из самолёта у противоположной стены стояли все остальные (кроме Нико) братья Санчес с самыми разными выраженьями на лицах.
Антонио и Пауло уже были знакомы с господином Тайбаем и начали просекать, что он предположительно старый друг их родителей. А вот Алехандро был пока не в курсе и мордой выражал всю гамму ревнивых чувств! Чужой мужик держал в объятьях родимую матушку, которая хоть и была немного в теле, но всё равно ещё красавица!
Лео выкатил коляску отца и встал, набычившись, за спиной папаши. Тайбай отпустил Клауди, которую всё это время действительно держал в своих крепких объятьях, повернулся к новоприбывшим и развёл руки. – Эге, Петро, не думал, что тебя на склоне лет согнёт в такую дугу! Старый ты мошенник! – И полез обниматься с главой семейства Санчес.
–– Это кто тут старик.., – заворчал Петро, отставляя руку с палкой и обхватывая Тайбая за плечи другой. – Ты на себя в зеркало давно смотрел?
На улице Нико завёл Люци под обрезанное крыло самолёта и развернул его там вдоль. Голова лошади и часть шеи всё равно не помещались под укрытием. Нико сбегал к той части самолёта, которая когда то называлась – багажное отделение, подставил приставную лесенку и вытащил оттуда старый здоровенный зонт от солнца.
Люциферус с интересом и как то очень по человечески, наблюдал за его действиями.
В недрах Касперо, на кухне гостя усадили на почётное место. Клауди с розовыми щеками кинулась греть воду для чая, братья Санчес неприязненно наблюдали за её суматошной вознёй и подозрительным блеском в глазах.
–– Отличные сыновья, – Кивнул головой полковник в их сторону. Клауди раскраснелась ещё больше, на лице Петро промелькнула тень законной гордости, которая тотчас сменилась напускным равнодушием. Ну, вроде: сыновья как сыновья.
–– Так значит это ты тот больной, к которому твои ребята водили мнимого эльфа врачевателя?
Санчес смущённо закряхтел, словно был виноват за то, что его спина отказывалась управлять ногами и огрызнулся. – А ты тот жуткий вояка, которым они мне всю плешь проели? И когда же ты заделался Охотником?
–– Сразу после рыцаря, – вздохнул Тайбай.
Оба немного грустно заулыбались.
–– А что с эльфом? – Задал Антонио, наболевший для него вопрос.
Полковник, думая, говорить или нет, покусал губу. Наконец решился. – Эльф умер, – коротко ответил он.
–– Как это? – Опешил старшенький.
–– Эльфы сами решают, когда им умереть… этот надумал, что сейчас самое время… Ни вашей, ни моей вины тут нет… Ему так захотелось.
В салоне Касперо повисла тишина – звуки дождевых капель стали слышны сильней. Антонио низко опустил голову на грудь. Пауло отвернулся к тёмному обзорному окну, стекло которого было удвоено сплошным потоком воды.
Тайбай жёстко спросил. – Сколько он попросил за лечение Петро?