При пустом архиве финтифлюшка светила голубым.
Констанция села. Ещё раз пошарила по спящему телу благоверного. Это был точно он, ошибиться она не могла! Тогда кто в архиве? Неужели Артур!? Пришёл ночью тайком от семьи?!
–– Уильям!
–– М-м-м-м…
Мычать Уильям мог достаточно долго, и Констанция начала трясти супруга за плечо.
–– Уильям!!
–– А… что…
–– Артур в архиве!
–– Что?
–– Смотри, Гедрих светит красным… в архиве кто-то есть!
–– Упрямый мальчишка, – заворчал Уильям, вспомнив, как рвался Артур провести изыскания в семейной библиотеке. Он сполз с кровати, нащупал кимоно и стал одевать на пижаму.
–– Я с тобой! – Вскинулась Констанция в страхе за своего мальчика, перед лицом разгневанного супруга. (Зря она разбудила мужа, надо было одной смотаться в архив по быстрому!)
–– Без тебя разберёмся, – недовольно пробурчал историк-информатор.
–– Нет, нет… я тоже пойду! – женщина, как говорится, закусила удила. Уильям не стал больше сопротивляться. Иногда его жёнушку было невозможно переспорить.
С большим светочем над их головами они спустились вниз к двери архива… В отверстие замка торчала отмычка.
–– Это… не… Артур…, – догадался встревоженный Кэрроу. (Зачем Артуру пользоваться отмычкой если он обладал ключом и дубликатом к ключу, на случай потери ключа!)
Уильям осторожно толкнул дверь внутрь… В проёме, отбрасывая зловещую тень, сидел довольный Круф с человеческой рукой в зубах, которую он откусил почти по локоть.
–– А-ах! – Пролепетала побледневшая Констанция, и грациозно повалилась на руки супруга.
–– Фу! Круф! Брось немедленно! – Неуверенно приказал Уильям Кэрроу.
Круф завибрировал нижней частью тела, что сопоставлялось с вилянием собачьего хвоста, которого у него не было, положил добычу на пол и застучал когтями в темноту архива. Уже оттуда потявкал – мол, иди сюда, хозяин, я тебе ещё что-то покажу!
Уильям тоже положил на пол жену, и пошёл за Круфом. Светоч поплыл за ним. Дверь за своей спиной Кэрроу предусмотрительно закрыл, чтобы пёс окольными путями не вернулся без него к супруге и не придумал «изменить» тело женщины на свой вкус.
В архиве совсем не было крови. Создавая собаку, эльфы помнили, что ей придётся охранять бесценные книги и придали Круфу способность магически закрывать сосуды во время укуса. Благодаря этому, Роберто Пиано ещё был жив. Он лежал в тридцати метрах от выхода из галереи (настолько он успел проникнуть в архив, пока Круф не начал работу), без обеих рук и одной ноги. Нога, откушенная по щиколотку, лежала неподалёку. Круф к ней игриво подбежал, схватил зубами и начал трепать из стороны в сторону.
Уильям благоразумно предпочёл не отвлекать животное от игры.
–– Помогите…, – прошептал романист, протягивая к Кэрроу правую покалеченную руку с одним большим пальцем на лохмотьях ладони. Уцелевшая его нога была одета в половину ботинка. Странно было видеть верхнюю шнуровку, часть подошвы с каблуком… и дальше голую половинку стопы с пальцами.
Уильям Кэрроу его узнал…, а узнавши, первым делом захотел оставить проклятого романиста в архиве ещё на сутки и позволить Круфу доделать начатую работу… Но не такой он был человек. Он обошёл Роберто, за плечи развернул его головой к выходу, просунул руки снизу ему под подмышки и с кряхтеньем поволок его в сторону дверей.
Круфи некоторое время задумчиво приглядывался к ускользающей добыче одним глазом. В зубах он держал откусанную ногу, Уильям ясно видел, как в голове собаки зреет недовольство. Наконец пёс сообразил, что прямо сейчас у него отбирают добычу. Он догнал ещё целую ногу Роберто и попытался схватить её зубами, не выпуская из пасти первую конечность.
Роберто взвизгнул и стал отпихивать собаку пяткой.
–– Фу! Фу! Круф, пошёл вон, – приказал ему красный от усилий Уильям.
Пёс, не слушая, бросил уже не интересную игрушку и с налёту насадил свою пасть на пальцевую часть стопы. Раздался ясно слышимый хруст.
Два человека заорали одновременно. Роберто просто заорал, Уильям заорал. – Круф, нельзя!!!
… Ругать собаку не было никакого смысла. Собственно говоря, именно для этого её и делали…
* * *
Лейтенанта Хо разбудил стук в дверь. Он резко сел на кровати. В полголоса приказал. – Свети…
Над его головой приглушённо засиял маленький светоч. Шитао посмотрел на часы, на стене. Стрелки часов показывали шесть тридцать утра. Через полчаса будет общий подъём рядовой части состава из тех, что не стояли на караулах и не дежурили по комендатуре.