–– Пропала веселуха, – с тоской сказал Галь и заорал Хою. – Эду, я тебя убью! Придурок!!
Катори в процессе побега к стене умудрился спасти бутылку водки и стакан. Сейчас наблюдая, как дерутся два сильнейших мечника в Отряде Охоты, он неспешно налил водки в тару и сделал крупный глоток, подумав, передал стакан рядом стоящему. Через минуту стакан пошёл по кругу.
Реванш, о котором мечтал Тецуй, закончился неожиданно быстро. И пяти минут не прошло. По той же схеме, что и в первый раз – меч Рюя улетел! А пока ошарашенный Тецуй следил за траекторией своего меча, лейтенант Хо зашёл сзади и ногой пнул его по коленным связкам – опять точь в точь как в прошлый раз. Рюй упал на колени прямо в затоптанную закуску праздничного стола. Шитао наклонился к нему и прошипел. – Я даже не вспотел! Вы теряете навыки, лейтенант Рюйодзаки! Вам требуются усиленные тренировки!
Офицеры у стен, не веря происходящему, пучили глаза. Для Рюя это поражение было ещё более стыдным, чем первое!
Два часа спустя в ворота приюта Белецких громко забабахали. Колокол, который Рюй использовал ночью, остался молчалив – в него полагалось звонить, только приведя к воротам ребёнка.
Ольга Белецкая открыла створку и опасливо выглянула наружу. Там, упираясь одной рукой в забор и сильно кренясь вперёд, стоял пьяный в дрова офицер –Тецуй Рюйодзаки.
Времени было десять часов вечера. Рюй опоздал с документами на четыре часа.
–– Добрый вечер, – промямлила хозяйка приюта.
–– Документы,– прохрипел лейтенант.
–– Могли бы и завтра завезти… поздно уж.
–– Сказал сегодня… значит сегодня!!! – упрямо мотнул головой Тецуй. – Хочу в-в-видеть девчонку… Рёко!! А ну покаж-жь!
Просьба Тецуя была совершенно законно обоснована. Он привёз документы и имел право убедиться в наличие того, на кого эти бумаги были оформлены. Случаев, когда приют получал обеспечение на уже несуществующих детей, было огромное множество. Время от времени попечительские организации налетали с проверками, но всё что они могли – это соотнести количество детей и бумаг на них. И только тот, кто привёз ребёнка в приют мог подтвердить, что да: ребёнок тот самый, жив-здоров и на законных основаниях лопает государственный хавчик. Так что с этого момента Рюйодзаки имел полное право навещать Рёко и её брата в любое время суток и проверять их состояние.
–– Хочу видеть Р-р-рёко! – настаивал Тецуй и подкреплял своё требование ударами кулака по забору. Забор гудел.
–– Пойдёмте, лейтенант, – вздохнула Ольга.
В комнате для посетителей Рюй сел на большой прониевый мяч и дурашливо попрыгал на нём. Белецкая покачала головой и пошла за Ямадой. Пока вела девочку к посетителю, внушала: «Дядя офицер немножко выпил… близко к нему не подходи… полезет обниматься – хотя это вряд-ли, но вдруг! Тогда – кричи! Тётя Оля будет стоять за дверью».
Всего за четырнадцать часов в приюте Ямада Рёко претерпела значительные изменения. Ей вывели вшей, её искупали, причесали, и одели в чистую одежду. Ещё она спала. Уснула сразу после гигиенических процедур и дрыхла до сего момента. Её дважды будили и кормили с ложечки прямо в постели.
Дяденька в комнате для посетителей оказался тот самый, который обманом затащил её в приют. Увидев, кто к ней пришёл, полусонная Ямада неодобрительно выпятила нижнюю губу.
–– Хорошо тебе? – спросил Тецуй и погрозил пальцем. – Смотри, не сбегай! Где твои родители?
–– Их съели черви.
–– Какая ты милая, Рёко…
–– Педофил…
–– А вот и нет. Я не такой, – Рюй усмехнулся.
И чего его принесло в приют? По идее он уже давно должен видеть десятый сон! Он действительно мог доставить бумаги завтра во время утреннего патрулирования. С этой пьянкой, с этой позорной дракой, о которой будут болтать во всех комендатурах, с этой ненужной прогулкой до приюта – он выбивался из графика! Завтра на дежурстве он будет зевать, как … Шитао сегодня утром.
Тецуй сложил руки себе на колени, наклонил голову. Рёко вдруг с удивлением заметила, что кажется, дяденька… плачет.
Рюй вспоминал свой собственный приход в приют… Его привёл папаша и бросил прямо у заснеженного крыльца. Сказал сидеть, не смотря ни на что. Было адски холодно! Ещё отче внушал – потеряешь эту бумагу – станешь рабом. В руках маленький Тецуй стискивал документ о своём рождении, который утверждал – мальчик из серебряной касты. Простолюдин, но не раб! Где теперь этот папаша? Сдох, наверное.
«Когда он плакал в последний раз? Даже и не помнит… Никогда…»
–– Иди сюда! – потребовал Рюй.