— Да, правильно, — протянул Кеннет, — я помню. Это было тогда.
— И он не пошел за вами и леди Брейсли, майор Свит?
— По-моему, это совершенно очевидно, сэр. Не пошел.
— И не присоединился к вам, леди Брейсли, в атриуме?
— Если это тот довольно убогий садик, где меня бросил галантный майор, — проговорила она, — ответ — нет. Мистер Мейлер не присоединялся ко мне ни там, ни где-либо еще. Не знаю почему, — прибавила она, округлив глаза на Аллейна, — но это слегка отдает непристойностью, вы не находите?
Майор Свит побагровел и стал неубедительно оправдываться, дескать, ему показалось, что леди Брейсли предпочла бы побыть в атриуме одна.
— Это, — парировала она, — в значительной степени зависело бы от того, что предлагалось в качестве альтернативы.
— Должен сказать… — нервно начал майор.
Но Аллейн его перебил:
— Оставайтесь, пожалуйста, все здесь. — Он обратился к Гранту: — Вы ведь отвечаете за группу, так? Будьте добры, проследите, чтобы они никуда не отлучались, хорошо?
И он ушел — вернулся в церковь.
— Боже, вот это наглость, должен сказать! — вспылил майор. — Приказывает людям, черт побери, как проклятый полицейский. Кем, дьявол его побери, он себя возомнил!
— Полагаю, — сказал Грант, — нам лучше его слушаться.
— Почему?
— Потому, — сказал Грант с полуулыбкой в сторону Софи, — что он, похоже, обладает тем, что Кент почувствовал в Лире.
— И что же это, черт возьми?
— Властность.
— Вы совершенно правы, — сказала Софи.
— По-моему, он великолепен, — согласилась леди Брейсли, — напорист и авторитарен.
За этой оценкой последовало долгое и неловкое молчание.
— Но что он делает? — спросил вдруг Кеннет. — Куда он ушел?
— Я, черт побери, сейчас это узнаю, — объявил майор.
И он уже собрался осуществить свою угрозу, когда показался Аллейн, быстро возвращавшийся через базилику.
— Прошу всех извинить меня, — сказал Грант. — Боюсь, я вел себя невыносимо властно, но я подумал, что нужно вернуться и спросить в магазине, не выходил ли мистер Мейлер.
— Ладно, ладно, — проворчал майор. — Так выходил?
— Они говорят, что нет.
— Они могли его не заметить, — предположил Грант.
— Разумеется, это возможно, но они знают его внешне и говорят, что ждали, когда он выйдет. Они проверяют номера билетов нижних уровней, чтобы не запереть там кого-нибудь.
— Зачем он там прячется? — возмутился майор. — Я считаю это чертовски дешевым представлением. Бросить нас в беде. — Он атаковал Гранта: — Слушайте, Грант, вы же здесь главный, а? Часть фирмы, какой бы она ни была.
— Ни в коей мере. Я не имею к ней никакого отношения. И к нему тоже, — добавил вполголоса Грант.
— Мой дорогой друг, ваше имя значится в их буклетах.
— Исключительно в качестве почетного гостя.
— Для вас это, видимо, реклама, не так ли? — поддел Кеннет.
— Я не нуждаюсь… — начал Грант, а затем побледнел. — Мне кажется, это к делу не относится, — повернулся он к Аллейну.
— Я бы так не сказал. Служители спустились вниз на поиски. У них полная система флуоресцентного освещения — обычная для раскопок и для экстренных случаев. Если он там, они его найдут.
— Может, ему стало плохо или еще что, — отважилась предположить Софи.
— Конечно, конечно! — в унисон вскричали Ван дер Вегели. Они часто говорили одновременно.
— И вид у него болезненный, — добавила баронесса.
— И потеет он сильно, — подтвердил ее муж.
Водители перешли теперь через дорогу. Джованни, тот, что говорил по-английски и выступал помощником гида, пригласил дам и господ занять свои места в автомобилях. Аллейн спросил, не видели ли они мистера Мейлера. Водители только пожимали плечами. Нет.
— Возможно, — измученно произнесла леди Брейсли, — он свалился с тех кошмарных, ужасных ступенек. Бедненький мистер Мейлер. Знаете, я, пожалуй, сяду в машину. Мне тяжело долго стоять на этих золоченых шпильках.
Одарив своим характерным общим взглядом Гранта, Аллейна и барона, она села в автомобиль, не забыв улыбнуться Джованни, пока тот открывал дверцу. Устроившись, леди Брейсли выглянула в окошко.
— Предложение сигареты, — сказала она, — будет принято с благодарностью.
Но повиноваться смог, похоже, только Кеннет, что и сделал, вплотную наклонившись к тетке, пока подавал ей свою зажигалку. Едва шевеля губами, они перекинулись несколькими словами — и на мгновение сделались похожи.
Грант пробормотал, обращаясь к Аллейну:
— В книге такой поворот событий называли бы чертовски подозрительным, а?