— Но их шестерки остались на воле и сейчас письмами из зоны козыряют, перед обществом. И всем пацанам, не прямо так, а малость намекают: мол это москвичи на наших корешей стуканули, — разъяснил Вал ситуацию.
— Там по месту, из нашей секции, Костян живет. Можно все точно узнать, — добавил Санек.
Поговорили с Костей после тренировки и вечерком подошли с ним в скверик перед турбазой, где кучковались местные пацаны. А пятнадцатилетний Костян считался серьезным парнем, хоть и не состоял в кодле, но был в авторитете. Да и мы с корешами — не из последних пацанов в городе. Поэтому обошлось без кулаков, парни пытались помериться подпиской, однако она и у нас была не хилая. Некоторые ребята боксеры пошли по кривой уголовной дорожке или просто оступились, но свое боксерское прошлое не забывали и Маркиза продолжали уважать. Ну, а мы все были маркизовы дети, как умные, так и… всякие. Поэтому разговор получился недлинным:
— Филя, эти два братана под нашей с Саней и Валом ответственностью. — Сказал я главному. — Нахомутают, мы вместе с ними ответим.
И высокие договаривающиеся стороны скрепили уговор двумя здоровенными арбузинами. Которые Вал артистично располосовал на скибы, появившимся как из воздуха, немецким штык-ножом. Выглядело очень впечатляюще.
На встречу с Борисом Михайловичем меня привела Мария Михайловна, которая представляла мои интересы. Договорились легко и быстро, особенно когда хозяин узнал, что надобность обмена квартиры, просто отпала, как не имеющая смысла.
Когда, решив все вопросы, Мария Михайловна осталась чаевничать со старшими Нудельманами. Я мотнул головой пацанам, мол есть разговор. И распрощался с хозяевами оставив задаток, так мне посоветовала моя поручительница. Мол для такого ответственного человека, как старший Нудельман, это подчеркнет серьезность моих намерений.
Пацаны ждали меня в сторонке от подъезда.
— Значит так, — начал я, — вы меня знаете?
— Конечно, — готовностью ответил старший, — ты… - и замялся.
— Да, Псих, это я и теперь тяну за вас мазу. Так же, как Санек и Вал.
— Почему вы такие добрые, — пискнул младший.
— Ого, да вы парни с характером, вот только новеньким и скромнее можно быть? Отец поменяет квартиру, но Ялта не Москва — все друг друга знают.
— И что нам делать?
— Думать и советоваться со мной, Саньком, Валом. Нам лично от вас ничего не нужно, а вот ваш отец будет меня учить и я не хочу, чтобы у него были неприятности.
— Ясно.
— Ну и договорились. Местные вас больше гонять не будут, есть договор с Филей, но и в друзья к местным не набивайтесь. В школе подойдете к Саньку, он с вами поговорит за жизнь. Если нужно стукнуться один на один, то принимайте бой, но ставьте кого-либо из нас в известность.
— Хорошо.
— Сами понимаете, Санек вам все расскажет и поможет, но вместо вас драться не будет. От кодлы отобьет и со старшими разберется, но с ровесниками поможет только советами. Поэтому тренируйтесь.
— Понятно.
Но этом мы и распрощались. Как показало дальнейшее, парни оказались способными учениками. Санек с Валом их понатаскали и они стали очень прилично драться парой, давая отпор и в школе, и на улице. Притерлись… а потом и друзей-приятелей появилось, немало. Однако держались они нас, да и с Костяном мы как-то сошлись.
Теперь с нами считались многие ялтинские кодлы и мы считались портовскими пацанами. Видно по месту постоянной работы у меня и временной у Костяна, Вала и Саньки. Драться, «метить» свою территорию, курить, попивать винцо, контролировать своих девчонок и таким образом продвигаться вверх в уличной молодежной иерархии… в этом мы не видели смысла. Единственным выходом, чтобы не разбежаться по интересам, было объединиться в какой-то полезной, для всех нас, деятельности.
И вскоре такая возможность подвернулась. Архипыч, главный механик «Богатыря» — наш «дед», наконец-то решился продать свой вельбот. Конечно это был не баркас, но я и не рассчитывал штормовать на этой посудине в открытом море. Так сказать. Шлюпка, уже три года, выстаивалась в арендованном сарае на территории порта. Архипыч, похоже, хранил свою «Тюльку», как память. Но видно бабка допекла или подошла его очередь на «Москвич» и он решился продать вельбот. Ну, а я оценил этот вариант, как лучший для нашей гопкомпании. На лодку ушла вся моя заначка более пятнадцати тысяч рублей, но я упросил деда остаться владельцем лодки, а мне и Костяну выписать доверенности на управление вельботом. Так же, попросил устроить Костяна на курсы для управления катерами и первое время руководить ремонтом и обучением экипажа. Так же на деде оставались все контакты с руководством порта, погранцами и другими городскими организациями.