– Водки или самогона? – предложил хозяин новым гостям.
– А чтоб вы порекомендовали? – спросил северянин.
– Ждановская водка неплоха… Но самогон крепче, – ответил хозяин.
– Тогда самогона. Раньше ведь водка была – за пятьдесят градусов крепостью. Чистый абсент, – покачал головой Фрол Филиппович.
И ясно было сидящим за столом, что гость действительно пробовал абсент.
После очередного тоста отдыхающие снова разбились по группкам.
И, как бывает на подобных мероприятиях, стало заканчиваться спиртное. Нет, еще имелось вино, еще плескался самогон. Но скоро должны были закрыться магазины, оттого было принято решение направить посыльных за водкой или портвейном. Определили, что это будет Пашка и Аркадий. Поскольку они прибыли последними, то и были самыми трезвыми, если не считать стариков. Магазин находился далече, и добираться туда было лучше на велосипеде. А чтоб тот не украли около магазина, ехать предстояло вдвоем.
Из сарая выкатил двухколесный драндулет без фары и крыльев. Его рама была многократно перекрашена, поскольку он, вероятно, уже менял хозяев около магазина.
– Пьяный за рулем – убийца! – хохотнул Аркадий, глядя, как Пашка устраивается на сидении.
– Не боись, командир! Прорвемся!
Аркадий сел на багажник, и они уехали. Им вослед пел Северный:
«…
Из подробностей пикантных -
Две: мужчин столь элегантных
В целом свете вряд ли встретить бы смогли вы;
Ну, а женщины Одессы -
Все скромны, все поэтессы,
Все умны, а в крайнем случае, красивы.
…»
В разгар хмельного веселья Валентина вдруг почувствовала на себе взгляд. Повернув голову, она увидала, что ее рассматривает Фрол Филиппович.
«Чего вылупился, старый козел,» – подумала Валя, но старику улыбнулась, вложив в улыбку сожаление и гран презрения.
Тот, видимо, уловил презрение и указал подбородком на плечо Валентины.
– У меня был знакомый – у него имелось подобное родимое пятно. Оно напоминает Францию. И знакомый татуировкой довел схожесть до полной. Подвел контуры, набил французский остров, что в Средиземном море – не то Корсику, не то Сардинию. Ну и любил, чтоб его назвали Французом. Но звали его Угрем – вертлявый был…
Приметы совпадали – Валентина кивнула:
– Это был мой отец.
– Твой отец был вором, ты знаешь? – продолжил Старик. – На самом деле вору татуировка – это лишняя особая примета. Но с родимым пятном иная история, его не спрятать.
– А вы были с ним близко знакомы?
– Очень. Он меня обворовал. Это, знаете, сближает. Заставляет узнать человека лучше.
– Ох, мне очень жаль, – сказала Валентина и погрустнела.
– Ничего, я нашел его, вернул награбленное и отрезал ему яйца – не в фигуральном смысле. Уж простите мою неделикатность.
– Ничего, я медсестра. Я понимаю. Моему отцу они явно мешали.
– Выпьем за знакомство?
Выпили.
Рядом Вика спорила с хозяином домовладения.
– Вот погляди: портвейн стоит дешево, – доказывал он как теорему. – В магазине может не быть молока или мороженого, но бормотуха есть всегда. Из чего следует, что спаивание советского народа есть первоочередная задача партии и правительства.
– Ну чего вы так? Есть же антиалкогольные плакаты, с самогонщиками борются, – возразила Вика.
– С самогонщиками борются по той же причине, что и с фарцовщиками или цеховиками. Не любит государство, когда граждане с ним конкурирует в отъеме денег у населения. А плакаты – это такое. На них и про коммунизм много написано…
– Ну а как же антиалкогольная кампания. Меньше водки, меньше крепость?
– А тут и вовсе просто. Водки стали выпускать меньше – а вина и портвейна больше. Чтоб человек не спивался быстро вусмерть, а денежки свои исправно нес в ликеро-водочный десятки лет.
В ворота опять затарабанили, и хозяин бросился открывать, полагая, что это вернулись Пашка и Аркаша. Но к ужасу Вики, во двор вошел человек в милицейской форме. За ним закрыли калитку. Забор был глухим, высоким со всех сторон, и невидимый соседями и прохожими, участковый снял фуражку, вытер с лысины пот, от протянутой стопки водки не отказался, запил ее из жестяной кружки густым томатным морсом, который имел мало общего с помидорным соком, продающимся в магазинах.
Затем сказал, что соседи жалуются на громкую музыку. Звук тотчас убавили, и участковый, водрузив форменную фуражку на место, удалился.