— Путь свободен, — громко объявил Коннингтон. – Но уже смеркается, мы останемся тут на ночлег, — он замолчал на несколько минут и после заговорил уже тише: — Враг устроил нам засаду, и много наших воинов полегло под градом их стрел. Нужно упокоить наших братьев, — он вздохнул. – Соберите тела в кучу. Мы их сожжем. Увы, на другое нет времени. И нам всем нужно поберечь силы. После выспитесь хорошенько, нам предстоит жаркая борьба.
Молчаливая процессия двинулась к полю. Джон смотрел им вслед и не мог сказать больше не слова. Последний раз он участвовал в битве так давно, что отвык от смерти. Но сейчас он должен был взять себя в руки. Он медленно двинулся за остальными.
Позже, когда на поле разгорелся огромный костер, пламя которого, казалось, доставало до небес, Коннингтон утёр пот с лица и позволил себе расслабиться. Он таскал тела на равнее со всеми. Его верные спутники сиры Рун, Поузен, Вэстейд и Алекс стояли подле него. Они были его руками и глазами в этом походе.
— Выставьте часовых, а пару дозорных пошлите вперёд, — проговорил Коннингтон негромко, чтобы только эти четверо его слышали.
В нос била нестерпимая вонь горящих тел, но никто не выдавал своего отвращения. Над поляной висела неестественная тишина, хотя людей здесь было слишком много.
— Есть, милорд, — так же тихо отозвался Поузен, который в этом походе был ответственен за часовых и дозорных.
Он тихо удалился отдавать приказания по этому поводу.
— Нужно отправить ворона в столицу, — продолжил Джон.
— Конечно, — кивнул сир Алекс, — как пожелаете.
Джон Коннингтон смотрел на кучу тел, объятых пламенем, а мыслями был уже за несколько дней отсюда. В Каменной Септе.
«Я найду его и отрублю его голову собственными руками, Рейгар», — поклялся он самому себе. – «В твою честь, Рейгар. И в честь, кто погиб из-за него».
Задача Коннингтону казалась просто: прибыть в Каменную Септу, перевернуть там всё с ног на голову, разыскать Баратеона и снять ему голову с плеч. Ему и в голову не могло прийти, что в этом деле что-то может пойти не так.
По Речным Землям они пробирались без труда. Погода была на их стороне. Дожди прекратились, а солнце не палило так сильно. Никаких больше засад на пути небольшого войска не было. Больше не делая привалов, они достигли Каменной Септы за полтора дня. И при виде солдат люди попрятались по домам и закрыли всё окна.
— Что прикажете делать, милорд? — сир Алекс замер в ожидании приказа.
— Найдите его, — сухо произнёс десница. – Чего бы этого не стоило.
Он смотрел, как конная группа двинулась к воротам города. И сам же двинулся следом.
Чтобы согнать народ на главную площадь понадобилось порядком времени. Они практически не сопротивлялись, но и радости особенной по этому поводу не выказывали.
— Именем Короля Эйриса Второго Таргариена вы обязаны выдать мятежников, скрывшихся в вашем городе, — громогласно вещал глашатай войска Конингтона. – Те, кто будет пособничать мятежникам, а также будет уличен в сокрытии оных, будут немедля же казнены. А также их семья. Все без исключений.
— Вы уверены, что мы должны так поступать? – на лице Лионеля промелькнула тень сомнения.
— Да, — кивнул Джон, он медленно окидывал взглядом горожан, которые собрались на главной площади. – Мы должны найти Баратеона, если он будет сопротивляться, я сам лично его возьму. Мы уже наподдали его войску слегка. Если он прячется, значит, на то есть веские причины. Мы не должны терять время, надо брать его сейчас, пока он не окреп.
— Не стоит забывать об осмотрительности, милорд.
— Это всего лишь большая деревня. Мы быстро справимся, — отмахнулся десница.
Рун только пожал плечами. Он не собирался спорить с Коннингтоном, тем более его намерения были предельно ясны, и он не мог не согласиться с ними.
— Разбейте лагерь у города, мы тут задержимся, — отдал распоряжение Коннингтон, и армия стала лениво разворачивать шатры и сооружать временные ограждения для лошадей.
Коннингтон ждал чуда, он искренне надеялся, что кто-нибудь выдаст ему Роберта Баратеона, и всё закончится так же быстро, как началось. Но время шло, и никто не торопился бежать к нему на поклон с вестями о мятежниках. Ни одной души не пришло к ним, чтобы сообщить о том, что враг скрывается где-то в городе. В один день Джона даже посетила мысль, что, возможно, Роберт успел уйти из города до их прихода, но он быстро эту мысль отмёл: Баратеон просто физически этого не мог сделать, только если он не улетел прочь на драконе.
Они стояли под стенами Каменной Септы целых четыре дня, но ничего. Никакого эффекта. И терпение стало подводить Джона Конингтона.
«Это было твоей ошибкой, Джон».
На мир опускались сумерки. В лагере королевской армии тут и там начинали загораться костры, воины собирались у огня, чтобы проводить очередной день. Над лагерем витало облако негромких разговоров, тихого лязга подков на копытах засыпающих лошадей о камни на земле, то и дело сонное лошадиное ржание.
Коннингтон разгорячённый выскочил из шатра, который являлся штабом.
— По коням! – крикнул он, на ходу сунув в ножны меч. – Полная готовность! Зажгите факелы! Мы выкурим этого мальчишку оттуда!
Некоторое время в лагере царила некоторая нерешительность. Но уже через минуту люди в блестящих латах начали стремительно, с криками судорожно собирались в неожиданных поход.
— Но что вы намерены делать? – Поузен казался озадаченным, он вышел из шатра сразу следом за Коннингтоном и сейчас смотрел по сторонам.
— Я же сказал, — голос Джона был пронизан раздражением, — мы выкурим его. Мы будем входить в каждый дом, мы перевернём всё верх дном в этом чёртовом городе, но найдём. Он прячется? Славно, тогда поиграем в кошки мышки, — он обратил лицо к городским стенам. – Никто не говорит нам, где он, тогда и пострадают все вместе. У нас нет более времени ждать чего-либо. Армия Баратеона может нагрянуть сюда в любой момент. Мы не получали уже воронов из столицы полторы недели кряду. И мы можем сильно рисковать, оставаясь в состоянии покоя. Мы должны действовать, — Коннингтон повернулся к Поузену. – Сейчас самое время, такого они точно не ждут. Это облегчит нам задачу.
Тот отвёл глаза в сторону, словно бы не будучи уверенным в том, что стоит поступать таким образом. Но он ничего не сказал.
— Соберите большой отряд, — заговорил Джон уже спокойнее. – Пусть он разобьётся на группы. Жгите дома, выбивайте двери, делайте, что посчитаете нужным, но выгоните эту крысу на свет божий.
— Как пожелаете, милорд, — сухо отозвался Поузен.
Дальше всё было как в страшном сне. Сколько домов они сожгли? Сколько людей было повешено на главной площади? А люди всё равно упорно прятали Баратеона, даже рискуя собственными жизнями. Зато Джон Коннингтон подтвердил тот факт, что Роберт со своими приспешниками всё её скрывается в стенах Каменной Септы: она смогли разыскать небольшой отряд армии Баратеона в одном из подвалов. Хозяин дома, где скрылись эти семеро воинов, сразу же был повешен. Его жена и три дочери со слезами отправились вслед за ним на следующий же день. Тех семерых, кого Рун со своим отрядом привели к Джону, допрашивали с пылом, силясь выбить из них местоположения Баратеона, но они то ли действительно не знали, то ли были крепки, как камень. Их повесили через три дня.
Коннингтона выводило из себя то, как люди покрывали этого вшивого мятежника. Не боясь за свои жизни. Он чувствовал, как обстановка в городе становилась всё более напряжённой, но ничего не мог поделать. Ему просто необходимо было откопать Роберта и вытащить его за волосы на главную площадь, чтобы положить конец войне. Он знал, этого от него ждёт его принц.
Угроза пришла внезапно. Как и с засадой в лесу, не досмотрели.
— Милорд! – крик сира Алекса прозвучал как гром среди ясного неба. – Враг! Они наступают!!!
«Это твоя ошибка, Джон».
Именно поэтому Коннингтон так торопился, его люди могли расценить это как необдуманность действий, но он-то знал, что не за горами тот день, когда подмога придёт к Роберту Баратеону. Знамена Старков и Талли плыли над потоком тел, укрытых металлом. Они просачивались в город через все щели: ворота, калитки, тайные ходы. Армия Коннингтона оказалась запертой в ловушке. Снова.