Герольд был тут. Он стоял у окна, опершись о стену и скрестив руки на груди, словно знал, что Эртур вот-вот проснётся.
— Что, — впервые с их стычки заговорил Дейн, — снова хочешь поговорить?
— А ты как? – усмехнулся Хайтауэр. – Настроен?
— Не особо, — отозвался дорниец, свесив ноги с кровати и натягивая рубаху через голову.
Его уложили в покоях, где спали Освелл и Герольд. На кровать, которую Эртур занимал до переезда поближе к Лианне.
— А мейстер где спит?
— Уехал мейстер.
— А кто с леди Лианной? – сразу же напрягся Эртур.
— Успокойся, мамаша, Освелл с ней.
— Стало быть, мейстер один уехал? – удивился дорниец.
— Стало быть.
Повисло молчание. Герольд и Эртур не сводили друг с друга глаз долгое время.
— Чего ты хочешь от меня? – сдался Дейн. – Извинения? Извини. Мне правда очень жаль, что я повёл себя подобным образом. Это было недостойно.
— Не то слово, — вновь усмехнулся Хайтауэр и отошёл от окна.
Он перетянул за спинку стул, поставил его напротив дорнийца и сел.
— Прежде чем ты завалишь меня вопросами, леди Лианна всё так же. Не лучше, не хуже. Мейстер сказал, что это тоже очень хорошо. Шансы её возрастают с каждым днём.
Эртур открыл было рот.
— А сам старик, — продолжил Герольд, — сегодня к вечеру должен вернуться. Говорит, дела какие-то у него дома. Но это и не мудрено. Был дома, был, а потом раз и пропал. Тоже это не дело. Так что пущай делает, что надобно. Я его не держал. В конце концов, он много для нас сделал, чтобы мы всё ещё не доверяли ему. Ну, так что? Отчего ты как с цепи сорвался? Расскажешь, наконец?
Дейн замешкался, прежде чем ответить.
— Ты определённо будешь надо мной смеяться, если я расскажу тебе, что у меня на уме. Сам понимаю, что глупости всё это, да только предчувствие у меня нехорошее, — заговорил, наконец, дорниец.
Хайтауэр его не перебивал, ожидая продолжения.
— Что ты так на меня смотришь? – вдруг встрепенулся Эртур. – Ты мне сам вчера сказал, если я не захочу говорить, ты от меня отстанешь.
— Не вчера, а позавчера, — с полуулыбкой поправил его здоровяк. – Ладно, не хочешь, как хочешь. И то правда, что тебя, насиловать что ль? Не больно-то хотелось, — он поднялся на ноги и отодвинул стул на место.
Бывший лорд-командующий Белой Гвардии был уже почти в дверях, когда его нагнал тихий голос Эртура:
— Что если всё плохо кончится? Что если она умрёт? Ты думал о том, что тогда будет? Что мы будем делать?
Герольд обернулся. По его лицу дорниец понял, что тот не раз думал об этом. Видимо, все об этом думали, но никто не произносил своих опасений вслух.
— Если она умрёт, тогда всё это было зря. Война развязана зря. Понимаешь?
— Значит, мы не имеем права этого допустить, — просто ответил Герольд и вышел прочь.
Дейн остался один сидеть на кровати. Он готов был проклясть друга за то, что, когда Эртур, наконец, хотел поговорить, тот ушёл, оставив его в одиночестве. Хотя, быть может, это и к лучшему. Дорниец определённо не хотел об этом думать. Он сфокусировался на словах Хайтауэра: «Значит, мы не имеем права этого допустить». Значит, не имеем.
Мейстер вернулся, как и обещал, к вечеру. Эртур поджидал его на ступенях башни и, как только старик на лошади подъехал ближе, поднялся на ноги, чтобы двинуться ему навстречу. Дорниец помог мейстеру спешиться и сам отвёл коня в стойло. Однако, обернувшись, он увидел, что старик пошёл за ним.
— Ну, как вы себя чувствуете сегодня? – спросил он с искренней заботой в голосе.
— Явно уж лучше, чем леди Лианна, — немного резче, чем хотелось, отозвался Эртур, и он быстро поправился: — Извините за мою грубость. Я не имел в виду ничего дурного на ваш счёт.
— Понимаю, — улыбнулся старик. – Я далеко не самый умный человек, увы, быть может, будь я умнее, я смог бы спасти леди Лианну. Но в мою старую голову ничего больше не приходит, кроме того, что я уже сделал.
— Это ничего. Вы ведь сами сказали, что шансы растут.
— Определённо, — кивнул мейстер, двигаясь в сторону входа в башню. – Каждый день, когда леди Лианне не становится хуже, приближает её к выздоровлению. Да и молиться и надеяться никто не запрещает.
— Вот это вы уже зря сказали, — горько усмехнулся Дейн, следующий за стариком. — Начало мне понравилось больше.
И всё же, при всей моей благодарности вам, я остался уверен только в одном.
— В чём же милорд?
Они уже дошли до комнаты на втором этаже. За столом там сидел только Освелл. Герольд был наверху с младенцем и Лианной.
— Мейстер, рад, что вы уже вернулись, — гвардеец встал в знак приветствия.
— Так в чём же вы уверены, милорд? – вновь спросил старик, усаживаясь у окна.
— Нам нужно вернуться в Звездопад, — отозвался Эртур, задумчиво почесав щетину, которой зарос его подбородок за последние дни. – Нет у нас другого выхода, если мы хотим, чтобы всё это закончилось благополучно.
— И как ты предлагаешь это сделать? — без энтузиазма поинтересовался Освелл.
— Я не знаю, — Дэйн лишь развел руками. – Об этом я ещё подумать не успел.
Всё, что он отчетливо сейчас понимал, что нужно что-то делать. Причем срочно. Лианне просто необходима была помощь лекарей из Звездопада. Пусть ей не становилось хуже, но и лучше же ей тоже не было. А Эртур пообещал Рейгару беречь Лианну, во что бы то ни стало. Значит, нужно решаться на что-то. Одна проблема — леди Лианна была всё так же слишком слаба, как и день назад, и ещё день до этого, и много-много дней до. Пусть сейчас ей было и лучше, чем до этого, но Эртур прекрасно помнил, как ещё совсем недавно она ночами и днями то билась в бреду, сжигаемая такой высокой температурой, что становилось страшно, то была холодна, как лёд, что можно было легко её принять за мертвеца. Эртур холодел каждый раз, когда видел её такой. И даже сейчас, воспоминая, казалось, волосы на загривке шевелились. Тогда она часто звала то Рейгара, то брата, которого давно уже не было в живых.
Поэтому Эртур с каждым днём становился всё более нервным. Кошки скребли на душе. Он чувствовал, словно надвигается большая буря, но не мог ничего с этим поделать. Лианну нельзя было никуда везти. Это могло бы добить её. А её жизнью Эртур рисковать не мог. Он обещал. Но с каждым днём ему всё больше казалось, что он подводит принца.
Гвардейцы все были прикованы к этой башне. Хотя однажды вечером Дэйн предложил Хайтауэру и Уэнту покинуть их пока ещё не слишком поздно. Уйти, уплыть за море и оставить все эти проблемы позади. Ведь это не их проблемы, а Рейгара и его, Эртура. На что, к своему удивлению, он получил отрицательный ответ в весьма грубой форме. Герольда его предложение оскорбило. А Уэнт не видел для себя иного пути, кроме как выполнить последнюю просьбу принца. В тот момент Эртур вздохнул с облегчением: с этими двумя он чувствовал себя увереннее, чем мог бы чувствовать себя в гордом одиночестве, оставшись с мейстером, младенцем и ослабшей Лианной на руках. Он был благодарен своим товарищам. Но даже они не могли заставить его поверить в то, что его опасения и предчувствия это лишь растущая паранойя.
Мейстер, молчавший до сих пор, подал голос из уютного уголка у окна:
— Полагаю, я могу попробовать за пару дней чуть привести миледи в чувства. По крайней мере, вы сможете доставить её туда, куда хотите. Но делать это придётся очень аккуратно, и понадобится экипаж. Только…
— Только что?
— Только я не могу давать гарантий по поводу того, что может случиться в дороге. Увы.
— Но немного привести её в себя вы можете?— в голосе Дэйна вновь послышалась надежда, он словно бы не расслышал предыдущего высказывания. — А как же младенец?
— Ребёнок очень крепкий, — старик усмехнулся.— За него можете не переживать. Он еще всех вас переживёт, если не ввяжется ни в какие опасные игры типа тех, в которые ввязались вы, — он снова улыбнулся.