Отец в изумлении смотрел на него.
– Вот это да! А что по этому поводу думает несравненный командир звена Блэкуэлл?
Джон пожал плечами.
– То же, что и я. Будет обидно, если после всех этих тренировок мы так и не совершим ни одного боевого вылета.
В столовую вошла Люси.
– Простите, мэм, уже почти восемь, я включила радио. Вот-вот начнется.
В Дауэр-Хаусе был заведен порядок – слушать утренний выпуск новостей Би-би-си. Люси тоже разрешалось присутствовать: ее брат служил в Британском экспедиционном корпусе, переброшенном во Францию.
Все четверо перешли в гостиную. Репродуктор обнадеживающе зашипел, затем звучный голос произнес: «Говорит Би-би-си, Лондон. Просим не выключать приемники, вас ожидает важное сообщение».
– Ого, это что-то новенькое, – произнес мистер Арнольд.
Джон присвистнул.
Повисла тишина. Оливер и Гвен во все глаза смотрели на сына. Тот прижал указательный палец к губам. Гвен взяла мужа за руку. Из приемника послышался невнятный шепот, и вновь тот же низкий голос: «Сегодня утром немецкие войска вторглись на территорию Дании и Норвегии. Известно, что Данией принято решение о немедленной капитуляции, однако Норвегия оказала сопротивление. В своем заявлении премьер-министр сообщил…»
Когда вещание закончилось, мистер Арнольд подскочил и принялся мерить шагами комнату.
– Ну что, все понятно. Ясно, как божий день. Классическое весеннее наступление. Гитлер защищает северный фланг и захватывает еще несколько портов, а затем двинет войска на запад. – Он бросил взгляд на сына. – Тебе лучше связаться с частью. Думаю, они захотят…
Раздался телефонный звонок.
– Держу пари, это они. Возьми трубку, Джон.
Когда сын в сопровождении Люси вышел из комнаты, мистер Арнольд и его жена посмотрели друг на друга. Гвен со слезами на глазах судорожно вздохнула.
– Никак не ожидала, что испытаю такие чувства, Оливер, – призналась она.
– О чем ты, дорогая?
– Меня переполняет гордость. И я совсем ничего не боюсь. Просто горжусь им, и все.
В гостиную ворвался Джон.
– Звонили из Апминстера. Всем, кого вчера отпустили в увольнительные, велели срочно вернуться в расположение части. Мне пора ехать. Позвоню, как только узнаю, что происходит. До свидания, мамочка. Пока, пап!
– До свидания, милый, – сказала Гвен, крепко обнимая сына. – Все у тебя будет хорошо, вот увидишь.
– Конечно. У нас у всех все будет хорошо. Не устаю вам это повторять.
Мистер Арнольд достал ключи.
– Пойду открою гараж. Тебе достаточно бензина на обратную дорогу? У меня в запасе есть пара канистр, можешь взять.
– Мне хватит. Но все равно спасибо, папа.
Джон на мгновение замолчал, а потом внимательно посмотрел на них обоих.
– Послушайте, не стоит волноваться. Говорят, без ученья нет уменья. А учили нас предостаточно. Все будет в порядке.
Повисшую после этих слов тишину прервала запыхавшаяся Люси.
– Простите, сэр, – произнесла она, – я спустила вниз вашу сумку. Вы достали из нее лишь несколько вещей, и я все сложила обратно.
Они втроем вышли его проводить. Гравийную подъездную дорожку слегка припорошило снегом, и мистер Арнольд крикнул сыну, пока тот выкатывал из гаража мотоцикл:
– Смотри, осторожнее на дороге!
Джон ухмыльнулся, опустив на глаза защитные очки:
– Управиться с мотоциклом пилоту «Спитфайра» проблем не составит, поверь мне, папа. Ну все, пока!
С оглушительным ревом, разметав из-под заднего колеса гравий вперемешку со снегом, он умчался.
Глава 19
Сотней миль севернее Кембридж лежал весь в снегу. Когда Джеймс Блэкуэлл притормозил у ворот Гиртона, высматривая место для парковки, мело уже не на шутку. К машине подошел важный привратник, постучал по водительскому окну:
– Извините, сэр, вам сюда нельзя. Вечерние посещения запрещены. Я обязан просить вас немедленно покинуть территорию колледжа.
– Одну минуточку, – отозвался Джеймс.
Его всегда забавляли стычки подобного рода с функционерами. Всего-то и надо уверенным тоном нести полную ахинею, чтобы у оппонента не возникло сомнений в твоей правоте.