— С какой… женщиной?
Дина пристально посмотрела на него.
— Так что решай. Или я со своим дядей, или она.
Межин подался вперед, но жена его остановила.
— Не торопись, — усмехнулась. — Утро вечера мудренее.
…«Всю ночь он не сомкнул глаз», — хотел бы сказать про себя Межин. Но это была бы ложь. Спал он прекрасно. Потому что решение принял, когда возвращался от жены.
Утром встал первым, заварил чай и сел, просматривая вчерашние газеты. На кухне пахло яблочным пирогом. Странно: Дина давно перестала баловать его любимыми блюдами. А для себя одной, он знал, не стала бы готовить. Неужели есть кто-то третий?.. Вернее, четвертый? Эта мысль была ему неприятна, Межин открыл духовку, но пирога там не увидел. Его настроение поднялось. Впрочем, Дина не из тех. Да, покой в семейной жизни — штука немаловажная. А будет ли этот покой с Ириной?
— Доброе утро, Вася, — сказала Дина, входя в кухню.
Нет, женщины все же загадочные существа! Межин слишком хорошо ее знал, чтобы чему-то удивляться. И все же чуть не раскрыл рот: перед ним стояла не та женщина, с которой он прожил почти четверть века и которую знал, казалось, вдоль и поперек. И не та отчужденно холодная с насмешливым взглядом, которую он избегал последнее время. И даже не та, которую оставил вчера, — в растерзанной сорочке, растерянную, хватающуюся за соломинку: «Решай!»
А совсем другая, нельзя сказать, что совершенно уж незнакомая, но все же необычная и привлекательная, как чужая жена. Глаза, слегка подведенные тушью, кажутся большими, глубокими, на щеках — легкий загар. Великая все же вещь — французская косметика. Он, надо ему отдать должное, поделил тогда подарок Бородача из Парижа абсолютно поровну между женой и Ириной…
— Чай будешь? — спросил Межин, снимая с чайника полотенце.
— Да, спасибо, — ответила Дина, садясь за стол.
Будто так и надо! Будто он всю жизнь заваривал для нее чайник, а она лишь милостиво принимала услуги.
Или жена знала, что он ей скажет?
— Знаешь, Дина, — начал Межин, наливая чай в чашки. — Я всю ночь думал… — Он посмотрел ей в лицо. Но ее взгляд был сосредоточен на дымящемся чае. — Мы прожили с тобой такую долгую жизнь…
Она молчала.
— У нас было… господи, чего у нас только не было, правда? Да это и естественно, покажи мне семью без осложнений? — Межин снова взглянул ей в глаза, но они оставались опущенными. И он продолжал: — Так вот, я подумал… измерил этот путь, длиною в двадцать лет, и то мгновение, которое…
Он запнулся.
— Которое… — напомнила ему Дина, размешивая сахар.
— Ну, короче, то, которое… Короче — мгновение… — Он кашлянул и подумал: «А стоит ли оно этих двадцати лет?»
Жена не поднимала от чашки глаз.
— В общем, взвесил и решил…
— …что ты остаешься со мной? — закончила она.
— Да, — облегченно выдохнул Межин. «Все же умная жена — не такое уж бедствие», — решил во второй раз за эти сутки.
Она наконец взглянула на него:
— Это окончательно?
— Окончательно, — подтвердил Межин, выдержав ее взгляд.
Дина положила на блюдце ложку, откинула назад голову и, глядя на мужа как бы с отдаления, раздельно произнесла:
— Какой же ты подлец, Межин!
Василий задохнулся. Нет, он не ослышался — «подлец»!
— Подлец! — повторила не торопясь. — Взвесил, видите ли! Измерил! Двадцать лет и одно мгновение! Ну конечно — несоизмеримы! — Она встала, подошла к мойке, взяла и снова поставила на место тарелку. — Видишь ли, Вася, — заговорила, повернувшись от мойки. — Если бы ты сказал: «Знаешь, Дина, тот миг, который я испытал, стоит всех двадцати лет нашей жизни», я бы…
Межин опустил голову и смотрел, как подергивается тонким паром остывающий чай.
— …я бы, наверно, тебя возненавидела. Но я бы стала тебя уважать…
Межин сидел с опущенной головой.
— …если бы честно и откровенно…
— Что? — Он поднял голову. — Откровенности захотела? Честности? — скривил рот. — Ах, какие мы все из себя! Высоконравственные и принципиальные! — Он вскочил со стула, забегал взад-вперед по тесной кухне. — Но ты же знала, что у меня есть любовница, знала! С самого первого дня. Помнишь, когда ты меня ждала, чтобы отметить годовщину свадьбы? А я пришел в три утра. Ты ведь ждала — я видел свет в окне. А когда вошел, ты его выключила, притворилась, что спишь. И утром сделала вид, что ничего не заметила. Было?