глаза. Боже мой, эти глаза. Они были насыщенного, многослойного коричневого цвета
от специй до табака. Они обладали интеллектом, который противоречил его грубой, простой одежде. Они выражали отчаяние, мольбу о помощи. Но самое главное эти
глаза выглядели… знакомыми. Этого не может быть, сказала она себе. Это не имело
никакого рационального смысла. Но чем дольше она смотрела в эти пряно-карие
глаза, тем сильнее становилось её чувство близости. Вайолет казалось, что она
смотрит в лицо человека, которого видела раньше. Эти черты, более знакомые, чем её
собственное отражение в зеркале. Лицо, которое преследовало её во сне.
-Этого не может быть, - прошептала она. Он схватил её за руку. Она задохнулась от
внезапного прикосновения его ледяного тела. Поток его слов сократился. Он начал
повторять одну фразу. Всё та же цепочка слов снова и снова. Вайолет напряжённо
прислушалась. Как только она уловила смысл фразы и повторила за ним несколько
раз, ей удалось разгадать её смысл.
-Ты можешь его понять? - спросил лорд Райклифф.
-Немного. Я думаю он говорит на…
Она замолчала и снова прислушалась.
-Ну, это почти по-корнуольский. Но не совсем так. Я думаю, что это так… бретонский.
-Бретонский?
-Я никогда не изучала его, так что не могу быть уверена. Но я слышала кое-что о
Корнуолле, и я знаю, что бретонский язык является максимально приближенным к
корнуольскому языку. Они ведь так близко Корнуолл и Бретань. Разделённые друг от
друга только небольшой полоской моря.
-Бретань, - эхом отозвался Райклифф. - Так Бретань во Франции. Вайолет кивнула.
-Та самая Франция, с которой мы воюем.
-Да.
Все в бальном зале были начеку. Вайолет заметила тревогу в их глазах, когда люди в
форме посмотрели друг на друга. Француз, выброшенный на берег Спиндл-Коува? Как
милиция, они были организованы, чтобы предотвратить это самое событие.
-Спроси его, откуда он взялся, - сказал Райклифф. - А другие есть?
Лакей вернулся с одеялами. Но когда он двинулся, чтобы накрыть ими дрожащего
человека, лорд Райклифф остановил его открытой ладонью.
-О чем это он говорит, мисс Уинтерботтом? Мы должны знать, если на бухту напали.
-Он говорит только одно, что я могу понять. Эта одна и та же фраза, снова и снова.
-Что это?
Она касается кончиками пальцев щеки мужчины.
-Nedeleg laouen, - повторила она. - Счастливого Рождества.
ГЛАВА 2
Она была ангелом.
Его собственный ангел.
Он думал, что умрёт, шатаясь в холодной ночи. Кровь стекала по его шее. Морская
вода сочилась повсюду, примораживая одежду к телу. Когда он тащился через луга и
поля к яркой, сияющей звезде этого места,он был уверен, что погибнет. Он упал. Он
был в отчаянии. Но он с трудом поднялся на ноги и продолжил, потому что больше
ничего не мог сделать. И когда он почти достиг дверей этого сверкающего тепла, он
увидел её - видение изумрудного шёлка и золотых волос. Она стояла в углу, как будто
ждала её там. Она давала ему силы тащить онемевшие конечности вперед, убеждая
себя в том, что если он умрёт сегодня ночью, то умрёт, держа за руку эту прекрасную
девушку. Или же, как это случилось, он умрет с прекрасной девушкой, держащей его
на руках.
-Nedeleg laouen, - снова пробормотал он сквозь замерзшие губы.
Её губы в лёгкой улыбке. Мягкие пальцы снова погладил его.
-Nedeleg laouen. Милосердный боже. Чудо. Она понимала его. Она дотронулась до
него. Это был подарок, которого он не заслуживал. Всё шло не так, как должно было
быть. Так много глупых ошибок. Дурак. Болван.
Azen gomek. Его начальство будет недовольно. Если он выживет и снова увидится с
ними. Они могут его заставить пожалеть, о том, что он не умер. Но она была здесь.
Одета она была в зелёный шёлк и касалась его лица. На данный момент это был рай.
В его видении появилось красное пятно. Тот, кого называли Райклифф. Очевидно, лорд или командир, или то и другое. Этот Райклифф схватил его за шиворот и
принялся выкрикивать вопросы. Сначала по-английски, потом по-французски. Но он
мог ответить только по-бретонски:"Corentin Morgan eo ma anv. Me a zo un tamm peizant.
Меня зовут Корентин Морвин. Я скромный фермер." Райклифф отпустил его, а затем
переговорил с ангелом в зелёном шелке. Его внимание привлекла другая женщина. У
неё были волосы, как пламя, и веснушки пылали, как зола, на её щеках. Она не стала
утруждать себя разговором по-английски или по-французски, а вместо этого
изобразила экспансивные движения. Он мог бы найти это забавным, если бы ему не
было так больно. Он понял, что его собираются перенести и перевязать голову. Он