— Телефону конец, — без лишних слов объявил он.
— Неужели?
— Вы хотели позвонить?
— Нет, — тихо сказала она и посмотрела на телефон так, будто он ее предал. — Просто мне не нравится, когда вещи не выполняют те функции, для которых предназначены.
— Придется с этим смириться. Если пропадет напряжение, тут многое перестанет работать.
Ее глаза скользнули по изобретениям цивилизации, которые по воле природы могут стать совершенно бесполезными: тостер, кофеварка, холодильник. Слава Богу, плита газовая, — подумала она.
Джошуа сквозь маленькое окно смотрел на улицу. Последовав за его взглядом, Ари увидела лишь белые вихри.
— Надеюсь, людей с Мизерли-Пик эвакуировали вовремя.
— Там были люди? — задохнулась она.
Он кивнул, не отрывая глаз от окна.
— Спасатели еще вчера пытались спустить их вниз.
— Вам скучно?
— Что?
— Участвовать в делах отряда спасателей? Боб говорит, что вы работаете последний год.
— Значит, Боб говорит правду. А почему вы так решили?
— Он мимоходом упомянул об этом, когда я рассказывала ему о том, как вы спасли меня на мосту. Боб сказал, что вы прекрасно делаете свое дело, и без вас команда будет уже не та.
Джошуа глубоко вздохнул и повернулся к ней.
— Мне некогда скучать. Последние два дня я только и занимаюсь вашим спасением.
Неуверенная улыбка затрепетала на ее губах. Он поддразнивает ее или осуждает? Она так и не решила.
— И все-таки почему вы хотите покинуть команду?
Он нахмурился и отвернулся.
— В прошлом году мы потеряли одного из спасателей, хорошего парня. Друга.
Ари ничего не сказала, но смотрела с сочувствием.
— Этого не должно было случиться, — монотонно продолжал он, глядя в окно. — Если бы он спасал несмышленого ребенка или путника, захваченного внезапно налетевшей непогодой, было бы не так обидно. — Он прикрыл глаза от нахлынувших воспоминаний, в голосе звучала горечь. — Ей нечего было делать на скале. Ей говорили, что из-за камнепада нельзя подниматься по тому склону горы, но предупреждения действовали на нее, как красная тряпка на быка. Она ничего не хотела слышать. Одному Богу известно, что она пыталась доказать, но Джим жизнью заплатил за ее хвастовство и напускную храбрость. — Он умолк и еще больше нахмурился, размышляя, почему он все это ей рассказывает. — Вот почему я ухожу из отряда. Я перестал верить, что люди, которых мы спасаем, стоят таких усилий.
Повернувшись к ней, он увидел, что ее лицо побледнело и только синие глаза темнели на нем.
— Я не имел в виду вас.
— Почему? — спросила она с болезненной улыбкой. — Я не ребенок и не попавший в непогоду путник. Меня предупреждали, что нельзя выходить одной, а я это сделала. Совсем как та женщина, спасая которую, погиб ваш друг.
— Вы не такая, — настаивал Джошуа, сам удивляясь тому, что защищает ее столь же решительно, как Боб Халстон. — Кэтрин Данхилл не страдала боязнью открытого пространства и приступами паники, с которой не могла справиться. Она прекрасно понимала, что делает.
— Осторожнее, — мягко сказала она. — Вы начинаете говорить, как Боб Халстон.
Джошуа удивленно посмотрел на нее.
— Боже упаси, — пробормотал он. Быстро отвернувшись, принялся разглядывать буфет, словно впервые его видел. — Какая вы наблюдательная. Не удивлюсь, если во время путешествия по моей кухне вы заметили абсолютно все. Например, где лежит… пастила?
Ари улыбнулась его явной попытке изменить тему.
— Второй шкафчик справа. Средняя полка.
— Шутите? Вы действительно правы.
Ари непринужденно пожала плечами.
— Хотите какао? — спросил он.
— С удовольствием.
— Я приготовлю.
Ари наблюдала, как он возится у плиты, успокоенная мерным позвякиванием ложки, которой он помешивал напиток.
— У вас доброе сердце, Джошуа Брандт.
— Когда мы покончим с этим, — сказал он так, словно она ничего не говорила, — займемся делом. Нужно заготовить фонари и свечи и проверить генератор…
— У вас есть генератор?
— Маленький. Сможем включить водяной насос и обогреватель, если потребуется. Но для тепла надо максимально использовать камин, так что придется запастись дровами. Иначе здесь будет холодновато.
— Как вы думаете, долго не будет электричества? — робко спросила она.
— Несколько дней. Возможно, неделю.
— Ох!
Улыбка Ари вспыхнула и погасла, как свеча на ветру.
Второй раз за это утро Джошуа и Арианна сидели друг против друга за маленьким столиком у окна. Но что-то изменилось, подумала Ари, или, во всяком случае, начало меняться.