Решили торжеств не устраивать, скромно отметить событие в кругу самых близких, чтобы сразу же уехать в свадебное путешествие на Мальдивы. Никто на работе не знал, что у Марины роман с Самохваловым. С их фирмой, как ей казалось, Андрея связывали только отношения аренды, а с прежними клиентами она больше не встречалась, ссылаясь на нездоровье и занятость.
О существовании некоего Вячеслава Ивановича Бергера, по рекомендации которого Марину когда-то стал посещать ее нынешний шеф Олег Власов, она совершенно забыла. Ну как о дурном сне.
На неизвестно какой по счету попытке дозвониться в трубке вдруг щелкнуло.
— Слушаю, — Марина услышала голос Андрея, мрачный и усталый.
— Андрюша, это я, Марина. Где ты? Я жду тебя с десяти часов, волнуюсь, с ума схожу, звоню по всем телефонам, нигде не могу тебя найти, что случилось? — Она тараторила, не давая Андрею вставить ни слова, зная, что слова будут теми, которых она так боялась.
— Марина, — перебил ее Андрей. — не надо. Я все знаю.
— Кто? Кто тебе сказал? — прошептала она. Губы будто свело судорогой.
— Слава Бергер. Мы ведь давно знакомы. Ты не знала?
— Нет…
Марина почувствовала, как слезы, о существовании которых она за двадцать лет совсем забыла, предательски набежали на глаза.
— Я, как последний идиот, приехал пригласить старого друга на свадьбу… Неужели ты думала, что сможешь все скрыть? — голос Андрея звучал глухо и бесцветно. — Врала мне как сивый мерин. Прости, Марина, думаю, не надо говорить, что я больше не хочу тебя видеть?
— Но как же так?! Разреши, я приеду к тебе и все объясню. Я должна рассказать тебе…
— Не надо, Марина. Может быть, если бы ты сказала все сразу…
— Ну что, что я могла тебе сказать? — от волнения Марина почти кричала, не обращая внимания на стоящих рядом. — Ведь это значило бы…
— Это значило бы, что ты, по крайней мере, мне доверяешь. Что я для тебя не только денежный мешок. Не знаю, смог бы я тогда это проглотить, не знаю. Но сейчас — точно нет. Так что не звони мне больше.
— Прошу тебя, не надо! Только не клади…
Но в ухо уже бились короткие гудки. Марина медленно повесила трубку; достала платок и аккуратно промокнула выступившие слезы. Кажется, она слишком долго занимала телефон.
Второй день я хожу по улицам и вглядываюсь в лица встречных женщин. Их лица — молодые и старые, красивые и не очень, умные и откровенно глупые, веселые и печальные… Но ни разу не дрогнуло ничто в глубинах моего сознания, не вызвало дорогие и мучительные воспоминания. Там только боль — тупая и беспощадная, только чернота, которая плещется совсем рядом. Я знаю, что может меня спасти. Мне необходимо найти Ее. И я найду. Непременно найду.
Второй день я езжу в трамваях и в автобусах, захожу в магазины, спускаюсь в метро. Я не замечаю, куда иду, куда еду — все это проходит мимо сознания, которое захлестывает черная мгла. Ее миазмы — холодные, зловонные — подступают, как тошнота. Они поднимаются все выше и выше, к горлу, где бьется в артериях алая кровь, бьется, умоляет о жизни, о спасении, о прощении.
Лица! Тысячи женских лиц!.. Время уходит. Еще немного — и я провалюсь в черную бездну. Она поглотит меня. Я буду падать в нее бесконечно, мечтая достигнуть дна и умереть. Но этого не случится. Я стану кричать, но никто не услышит, зажму уши, закрою глаза, — но все равно буду слышать голос, видеть усмешку Ее презрительно изогнутых губ. Потому что в этой черной бездне живет Ее тень. Она и сейчас смотрит на меня. Она совсем близко, у меня за спиной. И я смотрю только вперед, только на лица встречных женщин, чтобы, обернувшись, не встретиться с Ней взглядом.
Опять метро. Какая же это станция? Не могу понять, не могу вспомнить. Не узнаю с детства знакомых улиц. Я как будто в чужом городе. В чужой стране. На другой планете. Захожу в вестибюль. Вечер, люди едут с работы. Я останавливаюсь и всматриваюсь в их лица. Бесконечная лента эскалатора, бесконечная лента человеческих лиц, сливающихся в одно пятно.
Когда-то в юности это было моей любимой игрой: спускаясь или поднимаясь, вглядываться в лица встречных, в их глаза — равнодушные или такие же, как у меня, с интересом рассматривающие людей напротив. Мы встретились взглядом, установили контакт — кто ты? — и через секунду разошлись навсегда. Эта мимолетная, мгновенная близость необыкновенно волновала меня, будила воображение, заставляла придумывать невероятные истории о моих визави.
Но сейчас мне не до игры. Я закрываю глаза ладонью — они так устали, что уже не в состоянии воспринимать что-либо. Надо отдохнуть, хотя бы несколько минут. Поворачиваюсь и иду к выходу. Останавливаюсь у автоматов. По телефону разговаривает женщина. Голос ее звенит от едва сдерживаемых слез. Красивая песцовая шубка, высокие замшевые сапоги, дорогая сумочка. Кольца на ухоженных тонких пальцах. Странно, что ей понадобился таксофон, обычно у таких всегда при себе сотовый.