— Можно я буду тебе звонить? — спросил Миша, беря мою руку в свою.
Второй рукой я провела по его щеке и как можно мягче сказала:
— Нет. Это сделает только хуже. Отпусти меня и отпусти себя.
В этот же день, я вывезла свои вещи обратно в квартиру родителей, а Миша уехал. Куда? Я не знаю.
Вместе мы приехали в аэропорт и попрощались. Навсегда.
Полтора года наших отношений закончились.
Сидя на ступеньках у входа в аэропорт, я плакала.
Это так странно, но даже когда меня предал Валера, я не плакала, а здесь не смогла сдержаться.
В груди что–то дико щемило, а в душе было горько и больно. Сегодня я потеряла близкого для себя человека. Но так будет лучше, для нас обоих.
Еще несколько дней я провела в слезах, и это было странным для меня. Думаю, родители не поверили, что именно я стала инициатором разрыва с Мишей. Мое состояние было отвратительным.
Спасла работа и непрекращающееся состояние хаоса в организации торжеств.
Я отписалась от парня во всех соцсетях и параллельно заблокировала, потому что знала — он будет смотреть. Именно поэтому хоть как–то я должна была ему помочь.
“Попытка” — так можно охарактеризовать одним словом наши отношения с Мишей.
Можно попытаться полюбить человека. Или простить измену и попробовать вернуться назад, к тому, с чего все началось.
Можно закрыть глаза на рукоприкладство и попытаться объяснить агрессию своей второй половины плохим днем на работе или магнитными бурями.
Можно попытаться влюбить в себя любимого делая идеальные по всем канонам вещи. Можно в принципе тупо стать идеальным.
Ничего из этого не принесет счастья, увы.
Глава 22
Три года назад
Следующие два года прошли в полном погружении в работу.
Мне поступало много предложений на свидания, но практически ото всех я отказывалась, за исключением одного случая, о котором я расскажу чуть позже. Работы было дико много, и тратить свободное время на общение с противоположным полом было сложно просто потому, что у меня практически не было этого самого свободного времени.
Зато сама работа наладилась, и доход вышел на замечательный уровень.
Настолько замечательный, что я съехала от родителей и купила себе автомобиль.
К тому времени Семен закончил университет, устроился на работу помощником какого–то крутого архитектора. Съехал от родителей на съемную квартиру в соседнем со мной доме и стал самостоятельным.
Родители продали квартиру и окончательно переехали в новый дом. А также, вернулся Никита.
Как–то раз я заглянула к Семену, а в гостях был его друг.
Я даже не сразу узнала в мужчине, который вышел мне навстречу Никиту. На минуту я зависла, разглядывая человека передо мной.
Это бы притягательный мужчина, еще больше раздавшийся в плечах, явно следящий за своей фигурой. Руки, божечки, какие у него руки! Сильные, рельефные и забитые замудренными тату, и эта черная футболка смотрится на загорелом теле просто фантастически. Прическа немного поменялась, но желание запустить руку в волосы этого красавчика не изменилось совсем. Отросшая щетина? М–м–м, как брутально.
Пока я мысленно облизывала Ника, он рассматривал меня в ответ.
— Никита! — воскликнула я.
— Лера! — повторил мой тон Никита.
И сграбастал меня в объятия. А какие у него были объятия, сердце в груди учащенно забилось, нагоняя на лицо краску. Вот это стена, я была бы не прочь спрятаться за ней на лет так… навсегда, например.
Чувствовала, как все мое самообладание начинает лужицей стекать на пол от этого тепла. Так, стоп! Это же друг брата! Мальчик, который, когда–то пил какао с моим братом и зависал вместе с ним в видеоиграх, пока я воевала с Валериком и его голожопыми девицами.
— Я вам не мешаю, не? — подал голос мой брат.
Ах да, точно, брат, я и забыла.
— Кто ты и что сделал с Никитой?
Парень начал озорно смеяться, но не ответил мне.
— Признавайся, тебя укусил горячий итальянец? Или испанец? Потому что я вот совершенно не узнаю этого парня! — воскликнула я, отстраняясь и пытаясь спрятать горевшие щеки за своими волосами.
— Просто я вырос, Лер, — как–то грустно улыбнулся Никита.
— Ты вырос, а я не заметила, — я покачала головой, осознавая этот факт.
— Да.
Сколько мы не виделись с Никитой? Год? Два? Вечность? Потому что передо мной сейчас стоял совершенной другой человек. Не мальчик, а мужчина, перед которым девушки, наверняка, теряют голову. Это меня сразу разозлило, почему-то. Я не имею никаких прав на друга своего брата и ревности здесь нет места.