Сегодня я заслужила бокал вина, поэтому достала из холодильника уже открытую бутылку и налила себе немного в бокал.
Зазвонил телефон.
— Как дела, мать? — начала Маша.
— Это я у тебя должна спрашивать, как дела?
— За этим и звоню тебе — флорист все привез, аппаратуру тоже притащили. Я завтра с девяти буду там, тебя во сколько ждать?
— Я собиралась к десяти, — сделала глоток и прикрыла глаза.
— Зачем так рано? Приезжай к полудню! Выспись.
Отставила бокал и потерла висок, голова болела все сильнее. Может Машка и права, выспаться мне не мешало бы.
— Ладно, приеду к часу. Что–то я устала.
— Пойдет! Все же лучше. А пока налей себе, поставь какой–нибудь фильмец. Достань своего зверя и расслабься.
— Угу, — кивнула я сама себе. — Погоди! Какого зверя?
— Тебе почти тридцать. Только не говори мне, что у тебя нет вибратора?
— Господи, Маша! О чем ты думаешь?
— А ты о чем? У меня вот их три. Два — разных размеров и третий для клитора, ну стимулировать,— смеялась на том конце провода подруга.
— Маша, прошу, давай без подробностей, — тоже начала смеяться я.
— Так и что? Если или нет? Тема вибратора так и не раскрыта. Колись.
— Есть кое–что. Мне же “почти тридцать”, сама сказала, — Маша способна поднять настроение, даже когда оно скатилось до плинтуса.
— И–и–и! Бинго! Барабанная дробь. Тема искусственных пенисов раскрыта, — кричала Маша, а рядом был слышен шум улицы.
— Ты где?
— Да. Я иду по улице и кричу про пенисы, ты все правильно поняла.
— Ты сумасшедшая! — я честно восхищалась Машкой.
— Все, иди спать и отдыхай.
— Сейчас восемь вечера. Еще даже Хрюша со Степашкой в эфир не вышли.
— Зачем тебе Хрюша, когда есть силиконовый друг?
— Ну фу–у–у–у! Маша! Все, я не могу больше это слушать, пока!
— Чао–какао, красотка!
Поужинав макаронами с котлетой, пробежалась быстро по плану на завтра, подтвердила свою запись на утро, на мейк и укладку и включила телевизор.
Бездумно щелкала каналы и обдумывала подслушанный разговор мамы и Марины.
Мама никогда не говорила мне о своих переживаниях насчет моей личной жизни, не давила на меня. И уж тем более не требовала внуков. Услышать это сегодня было странно, но не могу сказать, что неожиданно.
На моем пути встречались разные парни. С кем–то у меня было все серьезно, однажды даже до свадьбы дошло. С другими все было более мимолетно и несерьезно.
Эти мысли натолкнули меня на воспоминания о моих первых, серьезных влюбленностях и отношениях.
Валера, Коля, Кирилл — это все было детство. И, конечно же, не серьезно. А вот потом…
Глава 4
Десять лет назад
Мне восемнадцать.
Я красива, свободна, обаятельна. Студентка второго курса факультета Государственное управление.
Уже не зеленый чайник, а вполне себе такой уверенный студент престижного вуза.
Благодаря отличному аттестату (спасибо Кириллу, помните?) я поступила самостоятельно на бюджетное место, чему несказанно обрадовала не только саму себя, но и родителей.
Вообще, они во мне ни на секунду не сомневались, а вот я…
Сомнения были даже не в собственных силах, а скорее в правильности выбранного направления.
С Тимуром мы были знакомы уже больше года, он учился со мной на одном факультете.
На самом деле Тимур был хорошим парнем. Ухаживал красиво и правильно, но как будто по шаблону. Вечное комби цветы–кино–кафе. У нас было много общих тем. Так мне тогда казалось.
На самом деле общая тема была она — это университет. Ее–то мы и мусолили изо дня в день.
Тим занимался вольной борьбой, был довольно сбит внешне и чуть ниже меня ростом. Меня это не напрягало, его не знаю — никогда не спрашивала.
И все у нас было как–то правильно и до зубного скрежета скучно. Нет, я вовсе не фанат истерик и ежедневного накала страстей со скандалами и битьем посуды. Но хотелось бы хоть иногда каких–то эмоций. Не только его, моих тоже.
Тимур стал моим первым мужчиной. Именно с ним я потеряла девственность. И хорошо, что с ним. Тим был заботлив, аккуратен, но скучен, черт возьми, до безумия!
У вас был, когда–то скучный секс? Так, что вы лежите и считаете квадратики на потолке? Ну кошмар же! Разве так может быть с любимым человеком?
Вот так, мы и плыли по течению с Тимуром целый год. Сейчас, оборачиваясь назад, я совсем себя не понимаю — и чего тогда мучилась сама и парня мучила? Почему нельзя было через месяц, два сказать — Тимур, пойми и прости, но мы друг другу не подходим?!
Наверное, я терпела все это так долго, потому что все поголовно в окружении были в отношениях, а мне не хотелось быть белой одинокой вороной. Уверена, Тимур придерживался тех же принципов, потому что, когда пришел момент конца, и я ему сказала о расставании, он просто кивнул.