Я показала ему коробку.
- Что у тебя?
Он поднял чудаковатую штуковину, напоминавшую помесь фена и мегафона с кучей лампочек на пластиковом корпусе.
- Что это еще за хрень?
- Пистолет-пукалка.
- Что?
Шон нажал на курок. Огоньки тут же загорелись и пистолет громко пукнул.
- Пистолет-пукалка. Из того детского мультика. Ты же сама сказала: «раздражающая вещь».
Он снова нажал на курок. Пистолет пукнул. Женщина с ребенком в тележке покосилась на нас. Рот Шона медленно растянулся в улыбке.
- Ладно, идем. - Я поспешила к кассе.
Пук.
- Ты прекратишь это делать?
Пук-пук.
- Шон! Тебе что, пять лет?
Он рассмеялся себе под нос.
Экспресс-касса оказалась никем не занятой. Чудо из чудес. Я поставила коробку на ленту. Шон встал следом за мной.
Кассирша, пожилая пухлая женщина, приветливо улыбнулась.
- Ах, какая милая пара выбирает игрушки! Ожидаете прибавление?
Что?
- Да, ожидаем, - ответил Шон и приобнял меня за талию.
Я его прибью.
- Нет колец? - Кассирша пробила пукающий пистолет через сканер. - В таком случае, лучше поспешить со свадьбой.
Какого че... Я провела картой и набрала код на терминале. Вот почему я никогда не прихожу в «Волмарт».
Деньги списались. Шон взял две игрушки, и мы направились к выходу.
- Удачи вам! - крикнула нам вслед кассирша.
Едва оказавшись на улице, я повернулась к Шону.
- Ты можешь быть серьезным? На кону будущее целого вида!
- Да, и мы спасем их при помощи пердящего пистолета.
- Не смей!
Пук.
Фу.
Пятнадцать минут спустя я вбежала в гостиницу. Гертруда Хант казалась целой и невредимой. Мод была в военном зале. Я заглянула к ней.
- Ничего не случилось?
- Они попытались прислать зонд, и я его взорвала, - ответила она. - Вперед, Дина! Иди, с нами все в порядке.
У моих ног гостиница выбросила мантию для Баха-чара, темно-коричневую с потрепанным подолом. Я натянула ее на себя, вытащила из шкафа мешок и раскрыла его. Шон засунул туда игрушки, и я вручила ему мешок обратно. Если кто-то и мог уберечь их от воришек, так это Шон. Дверь в конце длинного коридора раскрылась, проливая в гостиницу яркий солнечный свет Баха-чара. Мы прошли через дверь.
Жара захлестнула меня. Мы стояли на бледно-желтой плитке, которой был вымощен переулок. По обеим сторонам от нас возвышались здания, выстроенные из песчаника и украшенные разноцветной черепицей, высотой в пятнадцать этажей, каждой представляло собой мешанину из балкончиков, террас и мостов. Деревья, лианы и цветы, цветущие в горшках, приносили долгожданное облегчение от однообразного песчаника. На ветру струились флаги бордовые, бирюзовые и золотые. Над нами, в фиолетовом небе гигантская лавандовая планета, расколовшаяся до середины, наблюдала за всем этим, ее куски парили вокруг основной массы, словно деформированные луны.
Я поспешила выйти из переулка, Шон рядом со мной. Мы вышли на улицу, и поток существ поглотил нас. Существа любой формы и размера шли, ползли, порхали, топали и скользили между зданий в поисках торговых лавочек и магазинов, где можно достать что-то конкретное, чего больше нигде нет. Улица дышала и разговаривала тысячей голосов.
Мы проложили путь сквозь поток и остановились перед большим зданием с темной прямоугольной дверью. Шон поморщился. Это не было его любимым местом. Черт побери, мне следовало подумать об этом, прежде чем брать его с собой. Нуан Сее, один из влиятельных торговцев Баха-чара, был тем, кто нанял Шона в Туран Адина. Вероятно, Шона одолели все те воспоминания, которые он пытался забыть.
- Прости, - сказала я. - Но нам нужна его помощь.
- Она никогда не бывает бесплатной.
- Я знаю.
- Мы просто можем вернуться, взять Арланда и устроить штурм...
Я шагнула ближе и поцеловала его. Это должен был быть быстрый поцелуй, легкое касание губами, но едва мы соприкоснулись, как меня охватило возбуждение. От воспоминания о поцелуе Шона Эванса в моем мозгу случилось короткое замыкание. Я отбросила всю осторожность и поцеловала его в полную силу. Мой язык лизнул его губы. Он открыл рот, и я ощутила вкус Шона, словно сделала глоток огня.
Мы оторвались друг от друга. Я открыла глаза и увидела в его глазах дремучий лес и глядящего на меня дикого волка, покрытого шрамами. Он был близко, гораздо ближе, чем когда-либо раньше.
Шон обхватил меня за талию и притянул ближе. Я слегка задрожала. Меня поймали, и я ничего не имела против. Шон всмотрелся мне в лицо, наклонился и накрыл своими губами мои. Он поцеловал меня снова, глубоко, неторопливо, соблазняя меня прямо там на улице. И я не хотела, чтобы это прекращалось.