Магия.
Если бы я использовала силовое поле, чтобы ее остановить, это только бы задержало неизбежное. Возможно, я могла бы выбросить ее за пределы гостиницы, если бы знала, чем ее поймать.
Я потянулась за ней следом. Я едва могла ее ощущать. Она так хорошо смешивалась с тканью самой гостиницы, что если бы я не приложила все силы к ее поискам, я бы никогда и не узнала, что она там была.
Кухня.
Я вернула метлу в ее нормальную форму и пошла на кухню. Мод последовала за мной.
Из кухонной раковины вырос цветок; его пурпурный стебель удерживал огромный бутон в четыре фута шириной. Волны лепестков, мерцающих нежным розовым и золотым, обрамляли его сердцевину, размером всего лишь с баскетбольный мяч. Похожие на парашюты образования одуванчика произрастали из ядра, их пушистые макушки мягко светились кроваво-красным. Я никогда не видела ничего подобного.
- Лондар Лен Телес, - прошептал рядом со мной Арланд.
Моя сестра вскинула брови.
- Убийца мира?
- Не шевелитесь, - резким шепотом предупредил Арланд. - Если вы двинетесь, он выпустит споры, ужалит вас и прорастет из ваших тел.
Я замерла на месте.
- Не двигайся, цветочек, - сказала Мод, не поворачивая головы. - Если ты двинешься, мы все умрем.
- Не повышайте голоса, - произнес Арланд, едва шевеля губами. - Он реагирует на любой признак жизни - движение, звук, тепло, перемену в составе воздуха. Это охотник. Есть еще другие?
- Нет. Только один этот.
Мягкие перышки на парашютах легонько затрепетали, поворачиваясь в нашу сторону.
- Ты можешь его изолировать? - спросила Мод.
- Он пробился через твердый пластик, - прошептала я.
- Вы не сможете его остановить, - прошептал Арланд. - Он невосприимчив к огню, кислоте, энергетическому оружию и вакууму. Он преодолеет любую преграду, поскольку обретает плоть, лишь встретив свою жертву. Если вы отправите его в другой мир, то обречете этот мир на вымирание. Он будет убивать, снова вырастать и убивать, пока не останется единственным живым созданием на планете.
Я не могла стать виновной в гибели целой планеты. И я не могла его сдержать, сжечь или утопить.
- Как мы можем его убить? - спросила я.
- Вы не можете, - ответил Арланд. - Но могу я.
- Как? - спросил позади него Шон.
- Моя кровь для него токсична, - сказал Арланд. - Объясню, если выживу. Семена не должны прижиться.
- Не должны? - прошептала Мод.
- Не двигайтесь и не кричите, - сказал Арланд. - Я должен быть единственной целью. Если он нацелится на кого-то другого, то семена расцветут внутри ваших тел и заражение распространится. Я смогу пережить одно растение. Двух я не выдержу.
- Как насчет силового поля? - спросила я.
- Нет, - возразил Арланд. - Мне нужно его вытащить. Если силовое поле сработает, и вы отсечете стебель, цветок вырастет снова, только в другом направлении.
- Это безрассудство, - сказала Мод, ее голос дрогнул. - Должен быть другой выход.
Не отводя взгляда от цветка, Арланд до жути спокойным голосом произнес:
- Леди Мод, если мне суждено умереть, произнесите для меня Литургию Падших.
Мод раскрыла рот. Ее лицо превратилось в бескровную маску с жестким взглядом, и даже не шелохнувшись, она превратилась из моей сестры в вампира. Раздался ее голос, спокойный и четкий. С ее губ слетели слова вампира:
- Идите с Богиней, милорд. Вы не будете забыты.
Арланд бросился на кухню.
Цветок взорвался. Каждый парашютик с ярко-розовым семенем на конце выстрелил в воздух, и вцепился в Арланда. Вампир зарычал, словно раненное животное. Парашютики облепили его со всех сторон, будто смирительная рубашка; пульсирующие красным семена впились в его броню, а затем опали, черные и безжизненные. Они изранили его лицо, высасывая кровь. Он стиснул зубы и сомкнул руки на клубне цветка. Лепестки полыхнули ярко-красным. Арланд взвыл от боли, и потянул цветок на себя. Лепестки почернели. Все его тело била дрожь. Несокрушимая гора, которой был Арланд, едва могла стоять.
Стебель цветка обвился вокруг его руки, словно удав, пытающийся удушить свою жертву. Арланд схватил его и потянул обеими руками, обнажив клыки и выпучив глаза от напряжения. Выскользнула лоза, обвиваясь вокруг него, врезаясь в тело, сминая броню, будто ее там и не было. Кровь заливала его лицо, сочась из дюжин крохотных ран. Арланд опустился на колени, все еще крича, дико и отчаянно, из его глаз градом катились слезы. Мне хотелось закрыть уши руками и свернуться калачиком, чтобы я не могла видеть или слышать его. Мод застыла рядом со мной, сжав руки в кулаки, и с шумом дыша сквозь сжатые зубы.
Последние несколько футов стебля вытянулись из слива вместе с сияющей голубой луковицей размером с грецкий орех на конце.