Туннель кончился, и мы вышли на широкий крытый балкон с очагом в центре пола и кольцом диванов вокруг него, усыпанных яркими подушками. Рядом, на металлическом шесте, висел чайник. Шон поднял брови.
- Покои отрокаров?
Я кивнула.
- Не знаю, почему, но посиделки у огня меня успокаивают.
Костер был уже разложен. Шон взял зажигалку с бокового столика и разжег его. Жаркие оранжевые языки пламени облизали поленья. Трут в центре костра разгорелся, потрескивая. Пламя распространилось, глотая поленья. По балкону растеклось тепло.
Я сняла чайник, свисавший с церемониальной палочки, и повесила его на металлическую рейку над огнем.
Шон уселся напротив меня на ярких подушках.
- Ханум бы одобрила.
Я кивнула. Именно так отрокары заваривали свой чай сотни лет.
- Как твои ребра? - спросила я.
- Не так плохо, как могло бы быть, - Шон улыбнулся.
- Ты же знаешь, у меня есть медотсек. Не такой хороший, как у Торговцев, но я уверена, ты мог бы все-таки им воспользоваться...
- Со мной все хорошо.
Я фыркнула. Вода закипела, и я сняла чайник с огня, повесив его обратно на крючок и добавив в него листья. Чай зимой лучше всего... Ох. Понимание ударило меня точно обухом по голове. Может, я сбилась на день или два... Нет. Я была права. Я почувствовала, что сейчас расплачусь.
- Что такое? - спросил он, пристально глядя на меня.
- Рождество.
Шон нахмурился.
- Сегодня Рождество. У меня нет елки. Я не приготовила подарков. Я ничего не украсила. У меня ничего нет. - Я не могла сдержать отчаяние в голосе. - Я пропустила Рождество.
Это была глупейшая вещь, но мне пришлось напрячься, чтобы удержать слезы.
Он подсел ко мне и обнял.
Не так я себе представляла этот разговор. Я планировала деловую бесстрастную беседу. Вместо этого, я прижалась к нему, потому что увидела в его глазах понимание.
- Это всего лишь число в календаре, - сказал он, слегка поглаживая меня пальцами по плечу. - Мы все еще можем устроить Рождество.
- Оно будет ненастоящим.
Он покачал головой.
- Хелен не важно, будет ли оно именно двадцать пятого декабря. Калдении все равно. Орро ухватиться за любой повод устроить пир. Твоя сестра могла бы насладиться Рождеством. Его у нее давно не было. Мы нарядим елку, завернем подарки, а я прикончу любого Дразири, который попытается нам помешать...
Я уткнулась в его твердую грудь, и он обнял меня крепче.
- Что со мной не так?
- Остаточный боевой стресс, - сказал он. - Случается, когда тебя едва не убивает оскверненный хранитель, а придурковатый наемник запускает в тебя ядерной боеголовкой, и все это в один день.
- Когда ты успел выучить старый галактический?
- На третьем или четвертом месяце компании на Нексусе. Там особо не чем было заняться, кроме как сражаться и ожидать сражения. Так что я изучил кучу учебников и отпечатков разума. Это удерживало меня от потери контроля. Я ходячая энциклопедия разнообразных знаний.
Я тяжело вздохнула. Он погладил меня по спине.
- Я думала, ты собрал вещи.
- Куда бы я пошел? - спросил он.
Я прислонилась к нему, и мы какое-то время посидели у огня. В Шоне не было никакой уступчивости. Никакой мягкости в его теле. Оно состояло из сплошных крепких мускулов и костей, обернутых в суровую силу хищника. Сухопарый одинокий волк трусцой вышел из темного леса, чтобы полежать у огня, потому что там была я. Он никогда не отказывался от своей сущности. У него все еще были острые зубы и горящие глаза, не прирученный, но согласный вести себя прилично, чтобы я не выгнала его. Все это вызывало у меня желание отправиться на кухню, и принести ему чего-нибудь поесть.
Я подготовила логичную, убедительную речь, но все это теперь казалось глупым.
- Гостиница должна быть важнее, - сказала я. - Безопасность гостей важнее безопасности хранителя.
Он ничего не сказал.
- Это своеобразная жизнь. Однажды, связав себя с гостиницей, ты уже никогда не сможешь уйти. Даже если попытаешься, ты все равно будешь чувствовать притяжение к ней. Некоторым людям это кажется заточением, и они не могут дождаться возможности выбраться. Без гостей бывает скучно. Но, опять же, когда есть гости, появляется столько дел, что не остается времени на сон. Иногда гости желают неразумных вещей. Кое-кто из них прислушивается к тебе, когда ты поясняешь опасность, а затем бросаются в нее с головой. Но это твоя жизнь. Ты заботишься о гостинице. Заботишь об их безопасности. Они уходят, а ты остаешься. Всегда.
Он все еще молчал.
Я глубоко вдохнула.
- Это то, что я выбрала. Правильно или нет, но я здесь. Это мой дом.
Почему это так тяжело? Мне только нужно это произнести. Даже если он встанет и уйдет прочь, я, по крайней мере, буду знать, какие у нас отношения.
- Если ты собираешься быть хранителем со мной...- Он притянул меня ближе. Мой голос сорвался. Я сглотнула и продолжила - ...тебе придется поставить на первое место безопасность гостей. Я буду слушаться тебя в бою. Я не буду спорить или умолять. Я не буду просить тебя изменить твою стратегию. Но этой жизни для тебя должно быть достаточно, потому что я не могу выбрать другую. Если это не то, чего ты хочешь...
Он ничего не сказал. Казалось, прошла целая жизнь. Воздух был вязким и густым, словно я плыла сквозь патоку.
Я подняла взгляд. Он смотрел на меня, в его янтарных глазах плясали язычки пламени от огня.
- А я смогу получить тебя, если стану хранителем?
- Да.
- Это все, чего я хочу.
Гора упала у меня с плеч. Я даже не осознавала, что она там была. Я поцеловала его. Мгновение я смотрела на него, а потом мои губы коснулись его губ, налаживая связь между нами.
Мышцы на его руке напряглись под моими пальцами. Его губы прижались к моим - горячие и голодные. Поцелуй углублялся, становился собственническим, жарким, пьянящим, как хмельное тепло выпитого слишком быстро крепкого вина. Он лизнул мой язык. Он был так хорош на вкус. Я обвила его руками, желая большего. Я не стану переживать, даже если вся Галактика сгорит, если он будет продолжать так меня целовать.
Он оборвал поцелуй. Его глаза стали совершенно дикими. Сквозь них на меня смотрел волк, и он хотел меня больше, чем что-либо в своем лесу. От этого я почувствовала себя прекрасной.
- Не сейчас, - произнес он. - Сегодня мы не в том месте.
Он был прав. Я скользнула ближе и положила голову ему на грудь.
- Ладно.
Прошло пару секунд.
- Я идиот, - произнес Шон. Он казался смирившимся с неизбежным.
- Нет, - возразила я. - Ты мой волк.
Он повернулся ко мне, и его глаза озарила отчетливая шутливая искорка.
- Разве ты не знаешь, что волки опасны?
- Знаю. Поцелуй меня снова, Шон Эванс. Я очень этого хочу.
Он поцеловал меня и я растаяла.
Глава 10
- Тетя Дина, - донесся до меня шепот.
Я открыла глаза. Надо мной склонилась Хелен, ее светлые волосы сияли в свете утреннего солнца. Я лежала на подушках у потухшего очага. Последнее, что я помнила - как я свернулась рядом с Шоном на диване, но сейчас я была на полу на одеяле, с подушкой под головой, и накрытая другим одеялом. Должно быть, он перенес меня после того, как я заснула. Я посмотрела направо. Посмотрела налево. Вторая подушка лежала рядом со мной, все еще сохраняя вмятины от головы Шона.
- Сколько сейчас времени?
- Только солнце взошло.
- Почему ты здесь, а не в своей комнате? - спросила Хелен.
Я раскрыла рот.
Хелен понюхала воздух и сморщила носик.
- И почему лорд Шон прячется на балконе?
Лорд Шон выбрал именно этот момент, чтобы снова появиться на виду, раз прятаться дальше не было смысла.
Хелен насупилась.
- У вас было личное время?
Эм, а... э.
- Мама говорит личное время очень важно.
- Где твоя мама?
- Она на улице. Сказала срочно тебя найти, потому что «этот коп собирается нарваться на Мрака».