- Откуда?
- Ты не сдаешься. И... - Он поднял руку и коснулся моей щеки. Его грубые пальцы погладили мою кожу, лаская. У меня перехватило дыхание. - Ты бы не оставила меня.
Мы стояли напротив друг друга. Внезапно я забеспокоилась, что на мне ничего, кроме полотенца. Волк глядел на меня сквозь глаза Шона, так близко, что если я протяну руку, то смогу его коснуться.
- В этой части, я, очевидно, должен сделать тоже, что и Арланд, - тихо произнес Шон. - Там, где он объявляет, что не поэт, а скромный грубоватый солдат, и тут же сочинить сонет.
- Но ты же с планеты воинов-поэтов. Это не должно быть для тебя проблемой.
- Мне так и говорили.
Его янтарные глаза вспыхнули, отразив свет от лампы. Его взгляд зацепился за мои губы. Он думал о том, чтобы поцеловать меня. От осознания этого по спине побежали мурашки. Я закусила губу. Его дыхание ускорилось.
- Так вот, насчет сонета, - продолжил он.
- Да? - Я чувствовала себя так, будто вся моя жизнь зависела от того, что он сейчас скажет.
- Я люблю тебя.
Это всё, что я хотела услышать. До сих пор я даже не предполагала, как сильно хотела, чтобы он сказал мне эти слова. Он говорил это раньше, когда я была не в себе, но тогда все было по-другому. Сейчас это было всем.
- Я никогда тебя не оставлю, - сказал Шон. - Если хочешь остаться хранительницей, я буду хранителем вместе с тобой. Захочешь заняться чем-нибудь другим, я буду делать это вместе с тобой. Что бы ни произошло дальше, я буду там, потому что я хочу тебя больше, чем что-либо в своей жизни. И точка. Это все, что у меня есть.
Я сделала шаг и сократила расстояние между нами. Он обнял меня сильными руками, склонил голову и поцеловал. Шон целовал меня раньше, но предыдущие разы меркли перед этим. Он не просто прикасался ко мне губами. Он пил меня, соблазняя, подчиняя и завоевывая мой рот. Это был полномасштабный штурм - все или ничего. Он предлагал мне себя и хотел знать, принадлежала ли я ему. Я растаяла. Я никогда не желала ничего большего.
Его руки сжались крепче. По моей спине побежали мурашки. Он запустил пальцы мне в волосы. Я обняла его, пытаясь сильнее прижаться к теплому телу. Шон издал низкий мужественный звук, который просто свел меня с ума. Я теребила его футболку. Он стянул ее, обнажив грудь, оплетенную мышцами, а затем снова поймал меня в объятия. Полотенце соскользнуло на бедра. Мои холодные соски прижались к его разгоряченной груди. Я была так возбуждена, словно горела в огне. Его руки блуждали по моему телу. Он снова издал тот звук, тот жаждущий мужской звук, который заставил меня потерять голову.
Полотенце скользнуло на пол. Он дал мне вздохнуть и потом оказался обнаженным. Мы смотрели друг на друга в лунном свете, проникавшем сквозь маленькое окно моей спальни. Серебристый свет скользил по нему, играя с его широкими плечами, мощной грудью, контурами живота и ниже, где напряженная длина явно показывала, насколько сильно он меня хочет. Его глаза сияли подобно жидкому янтарю, подогреваемые изнутри острым желанием. В нем не было никакой мягкости, только опасная, смертоносная сила. Он был моим волком, половина на свету, половина в тени. Я так сильно его любила.
Я раскрыла объятия. Он шагнул ко мне и подхватил на руки. Я целовала его губы, покрытый щетиной подбородок, шею... Он опустил голову и потерся носом о мою шею, лизнув правильное чувствительное местечко. От вспышки удовольствия у меня вырвался стон. Мы приземлились на кровать. Поднос с вином улетел, и гостиница подхватила бутылку, прежде чем она разбилась. Его рот скользнул ниже... Язык завладел моим соском, окутывая его теплом, ощущения были настолько острыми, что все тело напрягалось в ответ. Настойчивая, нетерпеливая боль зародилась между ног. Я хотела заняться с ним любовью. Предвкушение убивало меня. Я запустила пальцы ему в волосы и обвила ногами.
- Хочешь, чтобы я притормозил? - неровно рыкнул он.
- Нет, я хочу, чтобы ты поторопился.
- Это я могу.
Он заглянул в мои глаза и погрузился в жидкое тепло. Наслаждение охватило меня, и я вскрикнула, выгибаясь бедрами, что плотнее к нему прижаться. Он поцеловал меня и погрузился снова, прямо в центр моей боли, превращая ее в блаженство. Шон двигался внутри меня в плавном ритме, каждым толчком разжигая огонь, пока я не смогла больше терпеть. Мое тело содрогнулось, и было захвачено волной чистого наслаждения. Его тело напряглось, сжалось, и я почувствовала, как он излился в меня с хриплым стоном.
Я лежала, положив голову Шону на грудь, и терлась ногой о его ногу. Он улыбался в лунном свете. Лежать рядом с ним было так хорошо. Казалось, что ничто во всей галактике не может мне навредить. Так вот как ощущается счастье. Я почти забыла.
- Не пора ли нам одеваться? - спросил он, проводя большим пальцем по моему плечу.
- Это наша гостиница. Они нас подождут.
Они подождут, но другие не станут. Я подняла голову и посмотрела на него.
- Что такое?
- Нас вызывает Ассамблея.
- У нас проблемы? - Он ухмыльнулся.
- Да.
Он притянул меня ближе и обнял рукой.
- Я не хочу, чтобы наступал завтрашний день, - прошептала я.
- Почему?
- Завтра вернутся все проблемы. Ассамблея, ад-ал, скверна...
Прямо сейчас я была так счастлива. Я бы хотела, чтобы это продлилось подольше. Всего на пару часов.
- Тебе не придется оставаться с проблемами один на один, - сказал он.
Я обняла его крепче.
- Мы вместе будем искать твоих родителей, - сказал он.
Я поцеловала его. В его глазах вспыхнул огонек. Он втянул меня на себя сверху. Губы Шона прижались к моим...
В дверь заскреблась Чудовище.
- Тетя Дина! - позвала Хелен. - Мама просила...
Я лицом вниз рухнула Шону на грудь.
- ...передать, что вам нужно закругляться с личным временем, потому что голова Орро взорвется.
Быстрый перестук ножек возвестил, что она убежала по коридору. Чудовище заскулила у двери, добавив дополнительной грусти в свой вой, на случай, если я её не заметила.
Шон ласково похлопал меня по спине.
Я скатилась с него. Он снова меня поцеловал, и мы вылезли из постели.
- Еще кое-что, - сказал Шон. - Я не собираюсь носить мантию.
- Мой отец носил мантию. Все хранители носят мантии.
- Только через мой труп.
- Шон Эванс, вот только не начинай.
Он оскалил зубы и щелкнул ими, кусая воздух.
Сегодня праздник, а завтра начнутся проблемы, но это не важно. Шон был прав.
Не важно, что готовит мне вселенная, мне не придется справляться с этим в одиночку.
Жнец душ запрыгнул на пустую кровать и наблюдал за нами своими колдовскими кошачьими глазами. Отлично. Все это время за нами наблюдали. Вероятно, нелепо опозорится перед котом, но я все равно чувствовала смущение.
Шон нахмурился.
- Где ты взяла этого кота?
- Он томился в стеклянной коробке в зоомагазине.
- Ты заметила, что у него есть ошейник?
- Заметила. Я думала снять его, но, похоже, он ему нравится, так что я позволила его оставить. Я первый раз завела кота и не хочу испортить наши отношения.
Шон подхватил Олазарда и поднял его вверх.
- Не думаю, что тебе следует так с ним обращаться. Я только добилась, что он приходит на зов и позволяет себя гладить.
- Свет, - приказал Шон.
Зажглись электрические лампы. Гертруда Хант послушалась его. Ха.
Он протянул мне кота, раздвинув шерсть пальцами, чтобы было видно ошейник. Небольшая металлическая бирка, прицепленная к голубому нейлону, отразила свет. На бирке показались две буквы, выгравированные затейливым шрифтом.
С. Н.
Себастьян Норт?
КОНЕЦ
Заметки
[←1]
Рождественская история - Речь об американском фильме 1983 года. В комедии маленький мальчик Ральфи хочет получить на Рождество настоящую пневматическую винтовку. Его родители против этой затеи.
[←2]
ОВП - ожидаемое время прибытия.