То, что пепелище устроила Навь — не оставляло сомнений. Это можно было понять по растерзанным телам на земле, по обугленным мумиям сожжённых заживо жителей, по оставленным всюду следам и запаху человеческой крови.
Олег зашёл в один из домов… Увиденное внутри тесных комнат любого бы заставило бежать со всех ног, а потом ещё долго вскакивать с криками среди ночи. Но сын привык к зрелищу холодной жестокости и не отводил своих глаз. Он запоминал все детали, чтобы потом поведать у костров раздиравшие душу сказы. В этом и был хлеб скитальца, часто только такими новостями они зарабатывали пропитание…
— Твари знатно здесь поживились. Должно быть, рядом нора, — огляделся по сторонам Михаил. Воздух вокруг становился колючим, снег летел всё быстрее. — Нашёл что-нибудь?
— Всё, что осталось — это одежда. Но я не трону её…
— И не нужно…
Возле одного из домов стоял оберег — высокая жердь с привязанной на вершине крестовиной из веток. С конца каждой ветки свисали заветные вещи, что должны были защитить живших в этом месте людей: птичье крыло, ржавая подкова, сломанный от старости пистолет. Оберег не помог — у подножия сжались окоченевшие тела молодой семьи — двое взрослых и одна фигурка поменьше. Глядя на них, старик вспомнил Светлану…
Когда-то давно они тоже были семьёй, но ему даже не выпало шанса увидеть легка ли была смерть любимой. Он хотел найти её след, поверить в призрачную надежду, что каким-то чудом Светлана жива. Но чтобы доподлинно это узнать, нужно спуститься под землю и встретиться с Навью. Когда старик почувствует, что Олежка готов жить самостоятельно, когда его сын будет уже не один, он поступит именно так. Умрёт в той норе, в которой остыл крик его женщины. Единственной, что имела значение в этом мире. Но перед смертью он всё же вызнает правду, найдёт хотя бы обрывок от истинны, хотя бы могилу…
За спиной раздался хруст снега. Знакомый шаг — сзади подошёл сын.
— Здесь ничего нет, отец. Ничего, что ещё можно забрать. Только смерть и память о страшной бойне.
— Память, — повторил Михаил за Олегом. — То, что мы видели, то что запомнили — это и есть самое ценное. Это место называлось Заячья Пустошь, теперь его больше нет. Люди узнают об этом.
Олежка окинул взглядом руины и нетерпеливо спросил:
— Теперь можем идти? Нужно добраться до Тепла, пока мороз не усилился. Мы готовы к Зиме, но наш путь будет не близким.
— Подожди, есть ещё кое-что, — Михаил указал между зарослей на окраину сожжённой деревни. Чуть в стороне от селения высился столб из цельного ствола почерневшего дерева. Он был обмотан яркими кусками истлевшей ткани. На вершине оказалось прибито кольцо, пронизанное металлическими шипами. Кольцо являло собой солнечный диск, а шипы были лучами давно не гревшего землю светила. Первое дыханье Зимы трепало яркие ленты, стараясь сорвать с деревянного солнца каждый кусок.
Этой вещи не должно было быть здесь.
— Ярило, — сказал старый скиталец, направляясь к столбу.
— Ты уже видел раньше такое?
— Да, когда ты был ещё совсем маленький. Нави здесь нет. Они ставят ярило, когда возвращаются обратно под землю. Значит набег завершён. Если нам повезёт, мы найдем у подножья дары.
Олег ничего не ответил, он ещё не видел ярила, не знал насколько ужасны могут быть те дары, о которых ему говорилось. Вспомнив это, отец вдруг остановился. Он осознал, что парню не следует приближаться.
— Останься здесь.
— Почему?
— Говорю — останься здесь!
Михаил двинулся дальше и даже не обернулся. Он знал — сын будет слушаться, иначе и быть не могло. Каждое слово отца в пути имело решающее значение, только его опыт помогал семье выжить. Олег остался на месте, сверля спину непонимающим взглядом. Вот и славно, приглядит за дорогой, а он…
Уже через двадцать шагов он вышел к гудящему от ветра столбу. Нави не было — подземные звери ушли, но стоило по-прежнему держать наготове винтовку. Кольцо на вершине смотрело на лес пустым оком. В железных шипах деревянного обруча свистел стылый ветер. Зима мчалась навстречу этому миру, безжалостно выгоняла из него остатки дневного тепла. Уже к ночи будет сильный мороз.
Михаил оказался прав — у ярила были разложены жертвы: еда, ткань, украшения, оружие и патроны. Многое из этого наверняка было отнято у оседлых из Заячьей Пустоши. Вещи оставила Навь, дабы набег в конце следующего лета был успешным для них. Подземники славили солнце, ибо оно давало тепло, привлекало людей на поверхность, позволяло убивать, грабить, заключать новых пленников.