Анюта вздрогнула и с удивлением посмотрела на парня, как будто видела скитальца впервые. Она не ожидала услышать от него такие слова.
— Очень мудро, особенно для такого молодого юноши, — без тени иронии сказал воевода. — Но скажи, если бы ты встал перед выбором: спасать себя, или спасти незнакомца ценой собственной жизни, остался бы ты на своей стороне?
Олежка задумался. Молчание нарушал лишь треск поленьев горевших в железной печи, да хлопки тяжелой ткани шатра, терзаемой ветром снаружи.
— Если бы я знал, что умирая сделаю благо для многих — я бы не выбрал спасение, — наконец ответил скиталец. — Мой отец всю жизнь учил меня совершенно обратному. Он говорил, что я должен думать лишь о себе, о том, как прожить ещё одну Зиму. Но сейчас я всё больше задумываюсь обо всём, что встречал. Скитальцы живут в одиночку — мы сами избегаем других. Мы думаем, что каждый человек — это угроза. Вести мен можно только с проверенными, а со всеми встречными быть настороже. Это правильно и много раз подтверждалось, но порой мы сами отказываемся видеть в людях добро. Все ли они плохие? Я в это не верю. В каждом есть то, за что стоит спасать…
Слушая Олега, Анюта внимательно смотрела парню в глаза. Казалось, она только что узнала о нём что-то важное, чего раньше не видела.
— Такие слова действительно не услышишь сейчас, — улыбнулся Ладон. — Может показаться, что мы сражаемся за других, что дружина хочет защитить всё Поднебесье. Но это не так. Правда в том, что мы идём сражаться из страха и лишь за себя — за то что у нас сейчас есть, за тех, кто нам дорог. Это тоже благородный поступок, но уверяю тебя, если бы Серые города повернули и начали грабить другие общины, наши люди с облегчением бы разошлись по домам. Им нет дела до тех, кто погибнет на пути Серой орды. Возможно через месяц, неделю или даже день, общины вновь вцепятся в глотку друг другу. Мне повезло, что на старости лет я повстречал человека, который мыслит иначе. Скитальцы — странный народ, и я тебя непременно запомню.
Воевода придвинул к Олегу стакан и налил туда мутную жидкость. От алкоголя пахнуло крепким запахом спирта. Но сын скитальца не решился пить самогон, а вот Ладон опрокинул две рюмки. Занюхав выпивку чёрной горбушкой, воевода кивнул на Анюту.
— А девушка твоя, что отмалчивается? Немая или юродивая? Очень странная она у тебя, за весь разговор даже слова не вставила. На скитальца совсем не похожа: сажей лицо измазала, даже не улыбнётся. Жена?
— Невеста, — поправил Олег и крепко сжал под столешницей руку Анюты. Девушка не поддалась на приглашение воеводы и участия в разговоре не приняла. Она помнила советы старого скитальца о том, что нельзя выдавать Навьих признаков. О саже на лице не многие знали — это был секрет подземного племени.
— Вот что я скажу, — вздохнул старик, опираясь локтями на стол. — Вы мне нужны сейчас и пригодитесь, когда битва будет закончена. Это будет знатной победой и сказальцы нам не помешают. Вы увидите своими глазами силу западных городов, передадите сей сказ вначале по Поднебесью, а затем ещё дальше. И при этом рассказывать будете так, как вам будет велено.
— Вы предлагаете нам солгать? — насторожился Олег.
— Эта война так просто не кончится даже с хорошей победой, — ответил Ладон. — Мы вернёмся в свои земли, и будет новая война — на этот раз против тавритов. Пять городов заключат новый союз, чтобы разграбить богатства шестого. Но если тавриты отличатся храбростью на перевале и внесут решительный вклад в победу над Повелителем, союз против них будет не крепок. Чтобы одолеть сильного, слабым нужна уверенность в том, что враг не так уж силен. Вы составите свой сказ так, будто тавриты не сделали ничего, а битву выиграли пять других городов. А лучше — найдите чем их опорочить. Это сплотит остальных в борьбе против Ивана.
— Но много ли может значить сказ простого скитальца? — собравшись с духом, возразил воеводе Олег. Глаза старика заблестели, он был уверен в собственном плане.
— От скитальца, что сам побывал на войне и видел победу — очень много. Людям узнать больше неоткуда, а простым участникам они не поверят. Как бы не было крепко уваженье ко мне, но я воевода из Китежа. Как бы не был богат Красный Иван, но он из Тавриты. Как бы не был отважен Славомир, но он родом из Дома. Каждый встанет за своего, и лишь вы ни к кому в Поднебесье не принадлежите. Вам поверят.
— Я не хочу оставаться и видеть сражение, — наконец признался Олег. — Здесь будет бойня и такое не годится для сказов. Я видел достаточно смерти в пути и…