Анюта обняла Олежку и не смогла сдержать новых слёз.
— В твоём сердце есть огонь, о котором ты сказывал. Я всегда хочу греться возле него. Ты сможешь понять меня, когда придёт время…
— Что бы ты ни скрывала — я пойму тебя, потому что люблю, — поцеловал он волосы девушки. — Но прошу тебя — не трогай отца. Позволь ему быть рядом с нами. Отец для меня так же дорог, он часть моей жизни…
Анюта нерешительно на него посмотрела. В глазах подземницы Олег увидел борьбу, которую та вела с собственным духом.
— В нём опасность для нас…
Скиталец вздохнул, но Навь сразу продолжила.
— Но ежили ты хочешь, чтобы он жил вместе с нами, то пусть буде так. Я пойду против судьбы и рискну всем ради счастья.
— Спасибо, — улыбнулся Олег. Уронив новые слезы, Анюта улыбнулась в ответ. Она прижалась к нему, стараясь не слушать нарастающий вой внутри сердца…
Внезапно в утреннем сумраке раздался звук, которого Олег никак не ожидал. Это был звонкий, неспешный цокот копыт по камням перевала. Всадник приближался к тому самому месту, где они остановились.
Подняв Анюту на ноги сын скитальца скорее отвел её в тень от скалы. Стук копыт приближался. Приготовив оружие к бою, они притаились к стычке.
Вскоре на холм въехал вороной конь. Фыркая и тряся заплетённой косицами гривой, он нёс на себе необычного седока — мальчик тринадцати Зим, зябко кутаясь в тёмный кафтан, почти не касаясь поводьев. Проехав ещё немного, он остановился как раз напротив засады. Ребёнок спрыгнул, ласково погладил коня и успокоил его тихим словом. Но животное тут же дико взбрыкнуло — оно учуяло спрятавшихся рядом людей. Нахмурившись, маленький ездок направился прямо к тенистой скале.
Вместо винтовки Анюта приготовила нож. Она прикинула, что сможет зарезать мальчишку без лишнего визга. Но поверх рукояти легли теплые пальцы Олега, он заставил Навь спрятать оружие и сам вышел навстречу ребёнку. Тот не испугался и с интересом оглядел появившегося перед ним человека.
— Кто ты такой?
— Скиталец.
От мальчишки тут же последовал новый вопрос:
— Почему лицо всё в крови?
— Кошка оцарапала. А ты сам-то, что тут делаешь? Потерялся?
— Да нет, по делу приехал. А чего твоя «кошка» в тени прячется?
Он указал Олегу за спину и Навь поняла, что раскрыта. Фыркнув, Анюта вышла на свет. Она продолжала держаться настороже, ведь ребёнок вполне мог оказаться приманкой в ещё не раскрытой ловушке.
— Ну и страшные же вы оба — все в крови и грязи перемазались. Из самого ада, что ли сбежали? — засмеялся парнишка.
Вид у скитальцев действительно был не из лучших: вся одежда покрыта землёй, лица испачканы засыхающей кровью. Олег даже удивился почему ребёнок их совсем не боится.
— Если скитальцы, значит сказы несёте. И что в пути видели?
— А ты разве барабаны не слышал? С востока идёт орда, так что скачи скорее отсюда. На перевале сойдутся два воинства, не на жизнь, а насмерть будут биться друг с другом.
Но и эти слова мальчика не испугали. Тогда Олег присел рядом с ребёнком и как можно доверительнее начал расспрашивать.
— У тебя родители есть?
Перед тем, как ответить, тот оценил скитальца долгим и совсем не по-детски задумчивым взглядом.
— Нет у меня родителей. Уже давно нет… Зато советчиков разных хватает. Твой совет не плохой, его каждый на западе должен усвоить. Надо было бежать, скрываться, пока ещё было время. Но сейчас уже поздно. Мы ведь здесь.
— Кто это «мы»? — насторожился Олег.
— Серые. Голодные города с востока. Мы явились на место битвы, а этот холм нам послужит курганом. С него я буду смотреть, как развернётся сражение на перевале.
Будто вторя словам ребёнка, раздался тяжелый бой барабанов. Такой близкий, что казалось само небо дрогнуло от его первых ударов. Олег вскочил на ноги и вгляделся в снежную дымку. Вдалеке шла нескончаемая людская волна. Десятки тысяч тёмных фигур брели навстречу Небесной дружине. Хмурые знамёна орды стелились по ветру, будто призраки пойманные на флагштоки. Проход к перевалу заполнили нестройные ряды пеших и конных. Орда продвигалась, готовя свой страшный удар по позициям запада.
— Кто ты такой? — спросил у ребёнка Олег. Голос скитальца осип, но тот хорошо расслышал вопрос. Вернувшись к коню, он прошёлся ладонью по жаркой коже животного.