Он идет в город. При свете дня. Не сошел ли он с ума?
Тяжело опираясь на трость, которую дала ему Сибела, Чарлз поковылял следом за Джо.
— Нас четверо. Можно пойти искать по всем направлениям.
На лице Джо появилось сомнение.
— Тебе не следует выходить. Что, если тебя остановят, чтобы проверить документы? — Чарлз знал, что новых документов для Джо еще не изготовили. Он слышал, как Сибела говорила, что мастер по подделкам документов арестован. Сибела сама пыталась раздобыть оборудование для подделки.
— Если она была у Лага, то скорее всего уже мертва, — отрывисто произнес Джо.
— А если нет, то может отправиться к Лагу, — возразил Чарлз. — Я должен помочь найти ее. — Он прошел в дверь, мимо Джо.
В первый раз за несколько недель он увидел солнце. Небо было ослепительно голубым, без единого облачка. В такой день Сибела просто не могла погибнуть. Бог не может быть столь жесток.
Хотя описывая смерть мужа и сына, она упоминала, что небо в тот день было тоже безоблачным.
Джо молча надел на голову Чарлзу свою измятую шляпу, натянув ее как можно глубже, чтобы скрыть золотистые волосы.
— Если ты попадешь к немцам, она никогда мне этого не простит. — Он дал какие-то отрывистые команды Доминик и Люку, и те поспешно исчезли. — Я направляюсь к Лагу. Тебе следует остаться здесь, на тот случай если она вернется.
— Нужно навестить ее подругу. — Чарлз продолжал ковылять по дороге. Джо было непривычно слышать английскую речь на улице оккупированного немцами городка Сент-Элен. — Подругу зовут Марлиз. У нее скоро будет ребенок. Сибела говорила утром, что собирается занести Марлиз свежего паштета.
— Говори по-французски, — прошипел Джо, не останавливаясь. — Только по-французски. Марлиз живет рядом с пекарней. Сходи туда и сразу после этого возвращайся. Ты понял?
— Да.
Джо показал направление.
— Иди туда. Боже, только бы она была там. — И он двинулся вперед, оставив Чарлза.
Но Чарлз не остался в одиночестве. По другой стороне улицы к нему приближались трое. Две старые женщины и один мужчина в прекрасном костюме, словно только что позаимствованном с парижской витрины. Наклонив голову и согнув плечи, Чарлз двинулся мимо.
Благодарение Богу, что никто из них даже не взглянул на Чарлза. Никто не окликнул, никто не заставил говорить по-французски.
Тротуар был неровным, да и дорога давно не ремонтировалась. Чарлз старался не смотреть по сторонам, чтобы не выглядеть туристом, интересующимся старинными зданиями. Хотя дома порядком обветшали, в них было что-то от старинных сказок, аромат Европы. Каждый дом, казалось, говорил: «Золушка живет именно здесь». Подниматься в гору оказалось труднее, чем Чарлз ожидал; каждый шаг давался с болью. Впрочем, это было даже неплохо — боль заглушала страх.
Наконец он пришел на место. К дому пекаря.
Джо говорил, что Марлиз живет рядом с пекарней. Подняв глаза, Чарлз увидел множество окон, но почему-то лишь одну дверь — ту, что вела в магазин.
И вдруг он услышал стук подошв о тротуар. Так могли звучать только немецкие сапоги. Чувствуя, что на его голове поднимаются от страха волосы, Чарлз повернулся. Четыре немецких солдата в форме направлялись прямо к нему. Или, может, к магазину булочника — Чарлз не стал дожидаться точного ответа. Следующий дом отделял от дома пекаря узкий проход.
Только не надо спешить. Он должен идти медленно, словно именно туда и направлялся. Боже всемогущий! А что, если вместо того чтобы помочь Сибеле, он приведет немцев прямо к ней?
У стены здания не было двери, и Чарлз завернул за угол. Здесь он увидел дверь, эта дверь тоже принадлежала булочнику. Из нее доносился аромат свежего хлеба. Чарлз одолел ступеньки, вошел внутрь и… увидел Сибелу. Она сидела в компании с беременной женщиной.
Эта женщина, Марлиз, слабо вскрикнула и смутилась, когда в комнате без стука появился какой-то человек.
— Прошу простить, но мы сегодня не работаем, — сказала она. — И остатков еды у нас нет.
Кинув на Марлиз тревожный взгляд, Сибела остановила ее:
— Это мой друг. Думаю, у него что-то срочное.
Марлиз отвернулась, словно давая понять, что она не видела и не запомнила этого человека.
— Можно стакан воды для моего друга? — спросила Сибела, не сводя глаз с лица Чарлза. — А потом мы пойдем.
Марлиз показала на раковину. Сибела быстро вымыла чашку, затем наполнила ее водой.
Только теперь Чарлз понял, что с него градом льет пот. Он вытер лицо рукавом и взял чашку. Их руки соприкоснулись — было заметно, что пальцы Сибелы дрожат.
— Мерси, — начал он благодарить по-французски, но она приложила палец к губам.
Поставив чашку, Сибела повела его к двери. Только когда они свернули в проход между домами, Сибела обернулась к нему:
— Наверняка ты принес плохую весть, Чарлз. Говори скорее — что случилось?
Его имя, произнесенное с французским прононсом, прозвучало чарующе.
— Анри Лаг мертв. Его убили немцы.
Закрыв глаза, Сибела сделала глубокий вдох.
— А дети?
— Я не знаю, — сказал он. — О детях я ничего не слышал.
— Анри и Матис прятали более дюжины детей евреев и цыган на чердаке.
Не было сомнения, что этих детей обнаружили. Чарлз понимал это. Понимала это и Сибела.
Она была в отчаянии — и Чарлз не знал, как можно ей помочь. Он только обнял ее за талию и притянул ближе. Сибела прильнула к его плечу, изумив его удивительным сочетанием мягкости и твердости.
Внезапно он услышал громкий мужской смех. Резко отстранившись, Чарлз увидел трех немецких солдат, высунувших головы из открытой двери булочной.
Однако Сибела внезапно притянула его к себе и поцеловала, но ее глаза были при этом открыты. И он все понял. Пусть немцы думают, что он явился сюда к подружке, а не по заданию Сопротивления.
Отстранившись, Сибела произнесла:
— Чарлз, прости…
— За что?
— Говори по-французски, — попросила она, скосив взгляд в сторону двери булочной.
Но все его французские слова словно испарились. Впрочем, как и английские. Чарлз молча поднял палку, которая упала, когда он обнял Сибелу.
Только тут Сибела вспомнила, что он не только герой, пришедший ее спасать.
— Надо идти домой, — заторопилась она, двинувшись дальше. Морщась от боли, Чарлз последовал за ней. — Когда я пойду к Лагу…
— Это слишком опасно, — резко возразил он. Боже праведный, не хочет же она погибнуть? Она не подняла на него глаз.
— Я буду осторожна.
— Если ты пойдешь, я тоже пойду.
— Ты сошел с ума!
— Похоже на то.
Она хотела было энергично возразить ему, но на улице были люди, а французский Чарлза был просто ужасен. Они быстро, как только могли, прошли всю дорогу до дома и завернули за угол, к черному ходу. Сибела почти затолкала Чарлза в дверь кухни.
— Джо ушел искать тебя. Давай подождем, пока он вернется…
— Эти дети… — перебила она его. — Двое из них прежде жили у меня.
Чарлз вопросительно взглянул на Сибелу.
— Я прятала их у себя на чердаке, — объяснила она. — Двух девочек. Симону и маленькую Рэчел — ей всего только четыре года. Но потом, когда появился ты, я испугалась, что из-за тебя они попадут в беду… Я отослала их к Анри, надеясь, что у него им будет безопаснее.
О Боже!
— Они могут сказать? — Чарлз сжал плечи Сибелы, едва сдерживаясь, чтобы не встряхнуть ее. — Они знают твое имя?
— Они дети, — ответила Сибела. — Они ничего не знают. Рэчел называла меня «прекрасная мама». — Ее губы дрогнули. — Мне надо идти. Если существует хотя бы один шанс…
— Не существует.
Чарлз и Сибела одновременно обернулись к двери. Там стоял Джо. В его глазах блестели слезы.
— Я только что оттуда. Детей увезли на грузовике. Всех.
Лицо Сибелы перекосилось от ужаса.
— Куда? — прошептала она.